Это вам не Мошкин, который хоть и «положил на меня глаз» давным-давно, а всё равно с моего стола бумажные платочки тырит, когда простывает и сопливит.
А я позволяю.
Опасаюсь, что он сморкаться прямо в рукав своего «седого» от поросли катышей свитера станет.
А я этого не хочу.
Поэтому не забываю покупать платки.
— Я Серёжа, — представился гость. — Очень рад познакомиться.
И кутюрье поцеловал мне руку.
Изящность Серёжиных манер затмила мой разум.
Я кинулась сволакивать с него элегантную верхнюю одежду. Не знаю, как она называется… Ну, не курткой же такую модную вещь обозвать!
* * *
— Так что мы шьём? — обмерив меня пристальным взглядом, спросил Серёжа.
— Рыбу, — чувствуя, как от смущения по шее поползли багровые пятна, выпалила я.
— Не понял? — приподнял красивую бровь Серёжа.
— Ну, или медузу… Конька можно. Морского… Капусту, опять же.
— У вас карнавал, что ли? — предположил мой догадливый собеседник.
— Типа того… Морское царство… Рыбный день.
— Хм-м-м, — подложив кулак под подбородок, изучающе глянул на меня и по-сократовски сморщил лоб озадаченный мастер.
Он обошёл вокруг меня.
— Нарекаю тебя Русалочкой! — вытянув руку вперёд, провозгласил портной. И вдохновенно сверкнул очами.
* * *
Не успела я насладиться мощным эффектом Серёгиных слов, вновь раздался телефонный звонок.
— Ты сделала, что я сказала? — с наездом требовала отчёта Ксюха.
Я зажала трубку рукой и шмыгнула в спальню. Хорошо, что Серёга уже что-то рисовал в своём блокноте.
— Что надо было делать? Запереть Серёгу в квартире? — шёпотом орала я на Ксюху.
— Да! — ответно орала Ксюха на меня. — Только сначала его выгуляй. Сходи с ним в магазин, купи, что нужно… И под замок его. Иначе — пожалеешь!
— Как я ему об этом скажу?
— Прямо!
— Он согласится?
— Он тоже кушать хочет!
— А кормить-то его чем?
— Ой, ну я тебя умоляю… У тебя чё, консервы закончились?
* * *
— Серёжа, а оставайся на ночь у меня! — пылко воскликнула я. — У меня, но без меня, конечно!
— Не понял, — беспокойно глянув на дверь, признался портной, — зачем мне оставаться?
— Для уединения. Для погружения в пучину творчества. Вынырнешь обратно — глядь, а платье-то готово! Как сшил, сам не заметил!
— Из чего-шить-то? Из крапивы? Так я не ваша сестрица, а вы не заколдованный принц, — к месту вспомнив сказку про диких лебедей, остроумно возразил мне Серж, — ткани-то нет.
— Так и машинки швейной нет, и ниток нет, и мела, — жарко поддакнула я. — Серёженька, всё будет! Соглашайся!
Не дожидаясь ответа, я набрала номер такси.
«Сергей, диктуй домашний адрес», — велела я портному. А тот, заглотив-таки наживку, попался мне на удочку, назвав улицу и номер дома.
* * *
Я вернулась домой спустя сутки. В квартире от сигаретного дыма «топор висел».
Запах курева отчаянно бился за власть с тошнотворных душком вчера, видимо, вскрытых консервированных сардин в томате.
Серёга сидел на стуле, закинув ноги в уличной обуви на кухонный стол, и красными от напряжения и бессонницы глазами, ничуть не смущаясь, в упор смотрел на меня.
— А вот и я пришла… Серёже денежек принесла, — чувствуя себя ещё и виноватой, пропела я.
— Кормилица ты моя! — оживился Серёга. И, спустив-таки ноги на пол, расторопно нырнул в мою спальную комнату.
— Примерь, — с видом фокусника, по велению которого вот-вот должно случиться чудо, протянул мне обнову Серж.
Я надела платье.
Из зеркала, как из голубоватой водной глади, на меня смотрела Русалка.
Платье из тонкого синего кружева плотно облегало фигуру, оголяя плечи и грудь, узкий подол ворохом лёгких оборок перерастал в русалочий хвост.
— Серё-ж-а-а-а, да где же ты раньше-то был?! — зачаровано вглядываясь в зеркало, отмороженно взывала я. — Да если б у меня такое платье раньше было! Да разве ж я рыбные консервы оптовикам продавала? Да я б сиганула прямиком к синему морю! Разбежалась бы с обрыва и в морскую пучину — плюх! Эх, Серёжа, Серёжа…
* * *
Карлуша меня не узнал. Ну, или просто с переполоху имя забыл. Пригласил на танец. Неуверенно топтался рядом, положив мне руки на русалочью талию, что-то мямлил. Морской царицей назвал.
— А вы почему не по теме одеты? — спросила я Карловича, расслабленно двигаясь с ним под советскую классику, под песню Антонова «Море, море…».