— Вам какой чай, Татьяна Александровна? Черный или зеленый? — спросила Елизавета.
Я бы предпочла, конечно же, кофе, но Елизавета, словно прочитав мои мысли, сказала:
— Правда, есть еще и кофе. Но я его принципиально не пью, он забирает кальций у организма, поэтому очень вреден. Но для посетителей у нас всегда есть растворимый, Константин Александрович требует… требовал, чтобы кофе всегда был под рукой. Ну, мало ли кто захочет. Вместо чая. Так вам кофе или чай?
— Давайте чай, — сказала я, рассудив, что лучше чай, чем растворимая бурда вместо кофе.
Когда чай был заварен и разлит по чашкам, Елизавета предложила:
— Попробуйте пироги, Татьяна Александровна. Один с персиками, а другой — с яблоками. Сама пекла.
Я откусила кусок и от того и от другого. Пироги оказались очень вкусными.
— Изумительные пироги, — похвалила я.
— Сама пекла, — с гордостью повторила Елизавета. — И тесто сама ставила. Я никогда не беру готовое. Все люблю сама делать. И пеку пироги очень часто, люблю их очень.
«Тогда понятно, почему у тебя, голубушка, такие излишки жира и полное отсутствие талии, — подумала я. — Тут уж так: или фигура, или пироги».
— Так, наверное, это очень долго? — спросила я. — Замешивать тесто, потом печь.
— Да ну, что вы, совсем недолго. Я вот утром вчера покрутилась-покрутилась, поставила тесто, с работы пришла — нас рано отпустили — пришла домой и все испекла.
Елизавета налила обжигающе горячий чай в блюдечко и принялась дуть на него, а потом стала пить с сахаром вприкуску. В этот момент она мне напомнила кустодиевскую купчиху.
— Так вы сейчас и не работаете по-настоящему? — уцепилась я за фразу о том, что вчера их рано отпустили.
— Да… почти не работаем, — Елизавета поставила блюдце на стол и махнула рукой, — какая уж тут работа… у нас и руководства-то совсем не осталось на месте. Да вы пейте чай, Татьяна Александровна, я вам еще подолью. Это настоящий кенийский, высшего качества.
Я и сама поняла, что пью не фуфлыжный напиток. Но ведь я здесь не затем, чтобы чаи распивать да пироги трескать.
— Скажите, Елизавета, у Константина Александровича были враги? — спросила я прямо.
Девушка даже отшатнулась:
— Враги? Да вы что? Какие враги? Нет, конечно!
— Ну, не враги, а может быть, недруги? — я несколько смягчила формулировку своего вопроса.
— Н-нет, не было и недругов, — как-то нерешительно ответила девушка. — Его вообще-то все уважали здесь. Он, как это говорится, пользовался авторитетом.
— Вы имеете в виду сотрудников компании?
— Ну да, сотрудников. Да и вообще…
— Ну хорошо. Тогда расскажите, кто входит в руководство компании, — попросила я.
— Ну кто… Константин Александрович. То есть… входил. Потом еще Николай Витальевич Самодвигин, это компаньон Константина Александровича.
— Он сейчас здесь? В офисе? — быстро спросила я. — С ним можно встретиться и поговорить?
Елизавета тяжело вздохнула:
— Нет, нельзя с ним встретиться и поговорить. Нет его в городе и вообще в стране.
— А где же он? — задала вопрос, хотя от Барабанникова уже знала, что компаньон Бартелеймонова сейчас находится на отдыхе за границей.
— Николай Витальевич уехал отдыхать, — подтвердила девушка.
— Ему уже сообщили о несчастье?
— Ему нельзя ничего сообщить, — Елизавета опустила голову, — он всегда когда уезжает отдыхать, то отключает мобильник. Считает, что это будет не отдых, если его все время будут теребить звонками.
— А когда он должен вернуться?
— Я не знаю. Константин Александрович был в курсе.
— И все? Больше никто не знает о сроках его отдыха?
— Ну, может быть, еще Леонид Григорьевич.
— А кто это?
— Это главный бухгалтер компании. Леонид Григорьевич Сидельников. Но он сейчас лежит в больнице.
— В какой больнице он находится?
— Сейчас вспомню. Кажется, в Первой клинической больнице. Да, точно, в Первой клинической.
— Так что же получается? Компания сейчас находится без руководства? Хотя бы один ответственный человек имеется?
— Имеется, — тихо ответила Елизавета. — Юридический консультант.
— Как его зовут?
— Аркадий Сергеевич Сокольников, — ответила девушка и добавила: — Это мой племянник.
— Простите? Вы, наверное, хотели сказать, дядя? — спросила я, удивленно глядя на Елизавету.