— Я же вам говорю: пропал ребенок! Неужели не понятно?
Девушка поморщилась и хотела что-то сказать, но женщина продолжала:
— Почему вы не хотите ничего предпринимать? Что это такое, вообще? Я буду жаловаться!
— Успокойтесь, пожалуйста, и расскажите все по порядку, — терпеливо сказал Владимир.
— Так я и говорю, вы что же, до сих пор ничего не поняли? Мы с Игорьком и с Алиной, — дама кивнула в сторону девушки, — пошли в торговый центр выбирать ему костюмчик. И вот только я присмотрела подходящий, оборачиваюсь, а Игорька нет! Представляете?
Дама всхлипнула.
— Потерялся мальчик, пропал! Срочно начинайте его искать!
— Хорошо, начнем искать вашего мальчика, — сказал Володька и взял лист бумаги, — сколько ему лет?
— Двадцать девять, — ответила женщина и промокнула платком глаза.
Кирьянов отложил в сторону лист и ручку.
— Женщина, вы что, издеваетесь?
— Это вы издеваетесь! Я жаловаться буду!
— Да пожалуйста! — в сердцах воскликнул Владимир. — Мужику почти тридцатник, а его опекают, как трехлетнего!
— Да-а, — снова всхлипнула женщина, — а почему его нигде нет? И сотовый его не отвечает!
— Олеся Андриановна, да он, наверное, за сигаретами пошел, — высказала предположение молчавшая до сих пор девушка.
— За сигаретами?! — ужаснулась дама, — а почему ты ему разрешаешь курить?! Жена называется! Ребенок портит свое здоровье, а ей наплевать! Бедный мой сыночек, до него никому, кроме матери, нет никакого дела.
В это время у дамы затренькал сотовый.
— Игорешенька! — закричала она. — Это ты? Слава богу, ты нашелся, а мы… Где мы находимся? Как где? В полиции, конечно! Какого… мы там делаем? Так тебя ищем! Что? Поняла… идем уже, идем…
Женщина положила сотовый в сумочку и скомандовала невестке:
— Пошли, Алина.
Женщины вышли из кабинета Кирья-нова.
— А вот и я, — сказала я, входя в кабинет Владимира.
— Привет, Тань, еще раз, — устало произнес Кирьянов, — ты не представляешь себе, какой цирк мне только что устроили!
— Я все слышала, Володь, стояла около двери. К тому же дама так кричала, что не услышать ее мог только глухой.
— Проходи, садись. Я тебе уже дело Бартелеймонова приготовил. Вот, держи. — Он протянул мне тоненькую папочку.
Я села за стол и начала смотреть материалы.
Первым делом я обратила внимание на фотографию убитого. Очень красивый мужчина. Прямо киноактер. В глазах, правда, застыло совсем не киношное выражение боли и удивления. Именно удивления. Так, как будто он увидел кого-то знакомого.
На следующей странице я прочитала: «Константин Александрович Бартелеймонов, 1983 года рождения. Место рождения — город Тарасов. Высшее образование, окончил Тарасовский государственный технический университет. Работал…»
Что еще? Ага, вот: «13 мая был обнаружен в лесополосе по дороге в поселок Дубки… в машине… рядом находилось тело Никиты Андреевича Лукашова, телохранителя Бартелеймонова».
Так, паспорта и того и другого. Стало быть, опознать трупы не составило особого труда. Кроме того, на опознание были вызваны родители Бартелеймонова.
Далее шло описание предметов, найденных при убитых. И вот заключение судмедэкспертов: смерть и предпринимателя, и его телохранителя наступила в результате огнестрельного ранения в голову. Еще я прочитала показания Желторучко Евгения Петровича, который, собственно, и обнаружил брошенную машину, а в ней — застреленных Бартелеймонова и Лукашова. Надо будет с ним встретиться и расспросить поподробнее, вдруг всплывет какая-нибудь важная деталь, которая пригодится для расследования.
— Володь, а что говорит баллистическая экспертиза?
— А-а, экспертиза. Ну что. Бартелеймонов и Лукашов были застрелены из пистолета не отечественного производства.
— Вот как? — с удивлением спросила я. — А что за производство?
— Предполагается, что или «глок», или «беретта».
— И оружие он забрал с собой?
— Да. Пистолета нигде не нашли.
— Но ведь это не укладывается в рамки классического заказного убийства, когда киллер бросает оружие на месте преступления. Тебе, Володь, так не кажется?
— Согласен.
— Ну и какие приходят мысли на этот счет?
— Да пока никаких, — честно признался Кирьянов.
— А может быть… Если оружие импортное и убийца забрал его с собой, значит, он не захотел, чтобы его вычислили.
— Тань, но ведь это же элементарно, — усмехнулся Володька, — какой же преступник захочет, чтобы его нашли?
— Да погоди ты! Я же еще не закончила свою мысль. Я все это к тому веду, что здесь может быть замешана иностранная разведка.