Она давно смирилась, что люди видят в ней бесхарактерную девочку, которая готова съесть и принять все, что пожелает отец, лишь бы в очередной раз угодить ему. Но именно такой она и была, кроме огромной силы в ней больше ничего не скрывалось. Иногда ей приходилось нелегко, что-то нужно было с болью отпустить, что-то обрести. И даже сейчас, когда преподаватель говорит что-то важное, ее голову заполняют мысли о том, как лучше прекратить общение с Мелани. С девочкой, которая была способна защитить ее от насмешек сверстников. С девочкой, которая пела ей песни лёжа на сырой земле под дождем. Прекратить общение с той, которая заполняла пустоту, появившуюся из-за отсутствия брата. Мел являлась неким подобием сестры, хоть они и виделись вне школы всего один раз в неделю. Но если бы не эти правила, они бы проводили время вместе гораздо больше. И если бы не отец, то Алексия не была бы сейчас огорчена собой.
Пары закончились. Девушка вышла из помещения и темнорусые волосы мигом растрепались от прохладного ветра. Ее тело покрылось мурашками, она стала дрожать и стучать зубами. Девушка терпеть не могла холод, для нее это было сущим адом. Но куда хуже физическая боль, ведь любая царапина на теле Алекс приносила ей неимоверную боль. Она слишком восприимчива к боли. Однажды, в раннем возрасте, они с братом катались на велике, играли в перегонки. Мерились кто круче. Алан предложил игру, кто дольше проедет без рук. Алексия поторопилась убирать руки от руля, и только она собралась поднять их ввысь, как за считанные секунды велик наклонился и девочка слетела с него. Весь удар пришелся на транспорт: педаль отломилась, колесо искривилось, руль согнулся. А сама Алексия лишь слегка поцарапала руку, и ударилась коленкой о землю. Но даже такой ушиб показался ей неимоверно больным и она потеряла сознание.
Она тогда очень перепугала брата. Он не знал, что с ней делать. С дрожащими руками удобнее положил ее на землю и с бутылкой побежал к ручью. Набрал в нее прохладную воду и протер лицо девочки.
Они, наплевав на приказ отца далеко не уезжать, решили покататься в лесу, который находился далеко от дома. Мальчик догадался, что в семье будет крупный скандал, отчего ему стало ещё досаднее. Он сел рядом с сестрой, согнул ноги к груди и ладонями закрыл лицо.
Даже в одиннадцать лет он понимал как ничтожен его отец и этот город. Кристиан натянул на себя корону, которая в том мире, скорее всего, ничего из себя не представляет...
– Ну ты чего? – Девушка подбежала к Алексии и схватила за запястье. – Я тебя зову и зову. Хватит дуться. У нас и так не длинная жизнь, чтобы тратить ее на всякую хрень.
– Мел, – глаза девушек встретились, отчего у Алексии все сжалось внутри. – Знаешь, я давно хотела сказать...
Либо сейчас, либо никогда. Чтобы жить в гармонии и счастье мы вечно должны чем-то жертвовать. Такова наша участь.
– Что? – Мелани сильнее сжала руку девушки, она была в замешательстве.
– Мы разные. Тебе нравится тусоваться большими компаниями, нарушать законы, бунтовать. А ведь я не такая, я не умею противостоять семье, да и мне не хочется. Я родилась, чтобы затем вместе с братом занять место отца.
Повисла тишина. Алексия, всегда знающая, что сказать людям, не могла подобрать нужных слов.
Проходящие мимо девушки косились на эту парочку. Они стояли неподвижно, словно статуи.
– Что ты этим хочешь сказать?
– Чтобы не подвести свою семью и не опозорить ее, я должна прекратить с тобой общение.
– Стоп. Что?! Значит, я тебя позорю? – Девушка резко отпустила руку до этого момента еще лучшей подруги. В ее зеленых глазах была боль и злость. Она хотела расплакаться, но в тот же момент дать отпор Алексии.
– Нет, Мелани, я не то имела ввиду. – Она стала энергично мотать головой и махать руками. Но она знала, что ее подруга очень импульсивна, поэтому уже ничего нельзя было изменить. – Прощай, Мел...
Она опустила голову и неуверенно пошагала домой, чувствуя на себе гневный взгляд лучшей подруги.
Задание выполнено, отец, какой приказ ты дашь теперь?
Мне нет дела до тебя.
Новоиспеченные жители не имеют право заезжать в Блекфорд с животными. В городе проживают только люди. Никто не в праве заводить какую-либо живность.