Прошло пять дней с момента нашего с Мел разрыва. До ссоры мы виделись с ней недостаточно много. Максимум раз в неделю. Ходили к ручью, гуляли по лесу.
Только сейчас я поняла, что она была моим вдохновением. Я смотрела на нее, слушала ее рассказы и придумывала новые идеи для творчества. А сейчас словно пустота внутри, взяли и оторвали часть меня. Уже пятый день я не рисую. После института падаю на кровать и смотрю в стену. Однако приходится вставать, когда просит отец. Он похвалил меня, когда я рассказала о конфликте с Мелани. И сразу забыл об этом, за пять дней ни разу не спросил как я. В этом весь отец. Но я доверяю ему. Он никогда не пожелает мне плохого.
— Лекса, — в дверь слабо постучали, — тебя отец ждет в своем кабинете. — Голос парня был раздраженным, он терпеть не мог выполнять хоть какие-либо просьбы отца. Даже подать соль за столом давалось ему крайне сложно.
— Алан? Можно у тебя спросить? — Я живо села на кровать и пригладила свои длинные волосы, ожидая входа брата. Но он проигнорировал мою просьбу.
— Алан? — Я подошла к двери и отворила ее, в надежде увидеть брата. Но он уже скрылся за дверью своей комнаты.
Ну уж нет. Мне необходимо с ним поговорить. Прямо сейчас.
Я сжала кулаки, глубоко вздохнула, словно иду навстречу к серийному убийце. Постучала в дверь и попыталась открыть ее, но она была заперта.
— Алан! Открой дверь. Это срочно.
— Неа. Мне не о чем с тобой вести беседу. Даже если это касается жизни и смерти. А теперь прошу отвалить.
— Да что я тебе плохого сделала? — Обидно, что он так незаслуженно поступает со мной.
— Ничего, Алексия, ни-че-го. Беги быстрее к Кристиану, иначе он разозлится и не погладит тебя по головке. Ты же не хочешь разочаровывать дорогого папочку...
— Знаешь, мне иногда бывает так грустно. И я не могу найти этому объяснение. В такие моменты я окунаюсь в детские воспоминания. — Я прижалась лбом к двери и закрыла глаза. — Не в те, когда отец напивался в стельку, кричал без умолку, и поднимал руку. Я вспоминаю нас с тобой, как мы веселились, ночью пробирались друг к другу в комнату и могли играть до утра. А потом засыпать в школе. Куда это все подевалось? Неужели мы так резко стали взрослыми? Мне тебя не хватает, Алан.
Тишина. Долгая пауза, которая дала мне понять, что наши отношения с Аланом на самом дне. Ничего не изменить.
— Оставь свои разговорчики для промывания мозгов таким же кретинам как ты. Для тех, кто решил попасть в эту чертову западню. Мне нет дела до тебя. — Он говорил резко, четко проговаривая каждое слово.
Слезы так и рвутся наружу, но я сильная, должна быть такой. К тому же меня ожидает отец.
***
Дома основателей отличаются от всех остальных. Они единственные двухэтажные дома с нулевым этажом в этом городе. И обязательно из красного кирпича. Дома пятого уровня однотипны: на каждом участке бассейн, ухоженный газон, небольшая зона отдыха, окна в пол и высокие деревья вокруг.
Кабинет отца был на нулевом этаже, куда остальное семейство могло спускаться только с разрешения отца. Там ничего особенного нет: три комнаты, которые всегда заперты, небольшая семейная библиотека, в которой висит много картин и довольно большие золотые часы, которые каждый час играют приятную мелодию, а также разные горшки с цветами и комната со спортивным инвентарем.
Алексия любит убивать время в библиотеке, там уютно и всегда пахнет ароматическими свечами, которыми усыпана вся книжная комната. Девушка как только заходит в библиотеку сразу зажигает все свечи. Ей нравится находиться в тишине, вдыхать запах книг вперемешку с запахом свечей. Делать какие-либо письменные поручения отца до поздней ночи, пока он не скажет ложиться спать или читать книги по психологии.
А вот Алан уже забыл, как выглядит библиотека и спортзал. Он пообещал себе, что никогда в жизни не будет ничего просить у отца. А чтобы спуститься вниз как раз-таки нужно спросить разрешения у отца. Поэтому парень спускается только по крайней нужде: если отец скажет посетить его кабинет, но это бывает крайне редко, в основном чтобы запереть дверь, не дав сыну уйти раньше, чем нужно, и как следует накричать на ребенка.
— Можно? — Девушка постучала в дверь.
Прежде чем идти к отцу она собрала волосы в тугой хвост, надела бежевый официальный костюм в клетку и стерла помаду с губ. Вот такие причуды у отца. Он говорит семейству, что если зовет их в свой кабинет, то это официально, и выглядить они должны подобающе. Однако этому правилу следует только дочь мужчины и его жена. Однажды Алан заявился к нему в одних трусах и майке, а на голове был полный хаос, как будто он специально взъерошил их.