— Легко все получается у тебя, Томас.
— Это потому, что я больше твоего повидал и пережил. Ну, Густав, еще минута — и я ухожу.
Брат нервными движениями открыл замок. Достал бумаги, взял нужную, остальные сунул в портфель. Он показал Томасу чертеж.
— Вот — план завода. Здесь проходит канализационная труба. Смотри масштаб. Один метр от задней стены склада, два метра от боковой справа. Под полом… Запомнил? И еще запомни: я тебе ничего не говорил и не показывал. — Густав спрятал чертеж в портфель и щелкнул замком, — А теперь оставь меня одного.
— Посмотри на меня, Густав, — попросил Томас. — Прямо в глаза смотри. Вот так. Ты что задумал? Да знаешь ли, сколько в русском плену генералов и офицеров, не говоря уже о солдатах, и ни один не застрелился. А ты! Ведь ты просто инженер. А ну, дай сюда пистолет. Немедленно! Где он у тебя? Я не уйду, не выпущу тебя, погибнем вместе.
Нажимая сильным плечом на брата, Томас оттеснил его от стола, выдвинул ящик справа, взял тупорылый «зауэр» и сунул в карман брюк.
— Вот так лучше. О будущем Германии надо думать, а не о смерти. Сиди и думай, а я пойду в склад.
— Нет уж, теперь пойдем вместе. Тебе с одной рукой не управиться, — Густав спрятал портфель в сейф.
Вернулись они через полчаса, стряхнули с себя пыль, вытерли руки.
— Ну, что дальше, Томас?
— Будем ждать русских.
— Здесь можно спокойно ждать. Но ведь и другие заводы, многие объекты заминированы, подготовлены к взрыву.
— Не мы одни на свете…
Ждать им не пришлось. О главном инженере не забыли. Телефон не работал, в кабинет ворвались три эсэсовца. Старший из них, с рыхлым лицом, в очках, с одним разбитым стеклом, спросил:
— Господин главный инженер, вы готовы?
— Готов, — не спеша Густав поднялся им навстречу.
— А это кто? — эсэсовец посмотрел на Томаса, прищурив глаз, не прикрытый стеклом.
— Мой брат. Работает здесь.
У них не было времени заниматься братом главного инженера. Старший скомандовал:
— Идемте! Русские совсем рядом. Надо спешить. Где документы? Давайте портфель!
— Я понесу его сам, я отвечаю, — сказал Густав.
— Ведите запасным выходом.
В кабинете была прикрытая ширмой еще одна дверь, за ней узкий коридор. Густав шел впереди. Старший эсэсовец светил фонариком.
Они вышли на другой стороне улицы и увидели советские танки. Приземистые машины, раздвигая груды кирпича, приближались к невидимому заводу. Они не стреляли, слышался лишь скрежет и лязг гусениц.
Из-под земли показался первый человек. Это была женщина. В правой руке она держала белый платок и размахивала им. Появились еще люди. Толпа росла. Танки замедлили ход, сократили интервалы между собой и густо наползали на территорию, где находился подземный завод.
— Сигнал! — крикнул старший эсэсовец. Второй эсэсовец достал из-за голенища ракетницу и выстрелил.
Ракета взлетела высоко, вспыхнула ярким розовым облачком и повисла на парашютике. Ветер нес ее к центру города.
Эсэсовцы смотрели туда, где накапливалась людская толпа и к ней медленно подходили советские танки. Еще секунда, и грянет взрыв. Эсэсовцы ждали его, они отходили дальше, опасаясь камней, которые полетят вверх и посыплются на землю, почти бежали, поторапливая братьев Бухольц.
Прошла секунда, другая… Эсэсовцы остановились. Прошла минута. Взрыва не было. Ракета видна далеко. Сигнал по проводу полетит немедленно. Нажать кнопку — на это требуется одно движение. Но взрыва не было.
— В чем дело? — старший эсэсовец схватил главного инженера за руку.
— А что? — спросил Густав и слегка побледнел.
— Давай сюда портфель!
— Мне отвечать… — начал было Густав, но Томас, стоявший позади брата, подтолкнул его:
— Отдай.
Эсэсовец вырвал портфель. Кося глазом, он всматривался в лицо главного инженера, остальные двое напряженно следили, как вдали яркой пушинкой опускается ракета.
— Взрыв?ꓺ Почему нет взрыва? — спрашивал старший эсэсовец: если бы не разбитое стекло очков, он заметил бы испуг на лице Густава и все понял бы.
— Какой взрыв? — Густав, отвернувшись, посмотрел туда, где был завод.
— Вы же знали? Я вас спрашиваю.
— Это не мое дело, — спокойнее ответил Густав. — Если должен быть взрыв, он будет.
Отошли еще немного и задержались в ожидании. Старший эсэсовец стоял на гребне битого кирпича, двое — чуть ниже, они видны по пояс; братья Бухольц — по эту сторону кирпичной гряды.
Томас наблюдал за танками. Танкисты высунулись из открытых люков, махали руками. Передний танк остановился. Очевидно, это была командирская машина.