Раздался громкий треск. Это лед таки поддался ударам чудовищных кулаков. Грила наконец начала выбираться из капкана. А те, кто должен был ее добить, все еще разбирались карликами. Пип! Анджей начал еще ожесточенней лупить Леппалуди. Выхватил и всадил ему в спину несколько ножей. Бесполезно. Лезвия входили в каменную плоть, как в молоко, погружались по самую рукоять. И все равно не доставали достаточно глубоко. Холера, холера! Даже кровопотеря великану не грозила – холодное железо прекрасно прижигало раны. Долбанул шокером – ничего. Пара вздрогов, да и только. Чары использовать тем более будет бессмысленно. Полная, пип, холера!
Дверь дома распахнулась и на крыльцо вышел Виктор, выше пояса одетый только в бинты. Он слегка осоловело огляделся. Моргнул пару раз, сосредотачиваясь. Кивнул сам себе и шагнул вперед. На заснеженную землю он ступил уже впятером, и все копии, размытые от скорости, рванули в разные стороны, дабы через несколько шагов еще раз размножиться, а потом опять и снова, покрывая буквально каждую временную линию, все возможные варианты развития событий.
Большая часть темпоральных двойников нырнули во вьюгу – разбираться с йоласвейнарами. И почти сразу оттуда донеслись предсмертные вопли. Но и на освободившуюся Грилу бросилось сразу шестеро: в лоб, по бокам, с тылу… С диким ревом каменного водопада великанша обрушила кулак на ближайшего. Чудовищный удар остановился в полуметре от цели, наткнувшись на застывший во времени воздух. Толпа некрокинетиков закружилась вокруг нее, предугадывая действия и двигаясь с нечеловеческой быстротой. Вспышки гематитового огня разили беспрерывным негативным фейерверком. И каждый темный всполох сжирал часть отмерянного Супруге времени. Она пыталась вырваться. Но стоило только дернуться в сторону – кто-то ее касался. Тут же гиб от лютой стужи, конечно, однако успевал вернуть Грилу на мгновение назад. А от кого-то другого сразу отпочковывался очередной дубль.
Анджей, не прекращающий избивать своего противника, похолодел внутри. Ладно массовое клонирование и ускорение. Отцу это всегда легко давалось. Но откат хронологии требовал огромных затрат энергии. Так удерживать врага на одном месте… Это уже перебор. Даже для Виктора «Могильщика» Сколовоски. В отчаянии чародей потянулся к «карманной молнии». Плевать, что там дальше будет с Крампусом. Он не может больше беречь козыри. Только не теперь…
Внезапно Лех скользнул ближе, вплотную к скорчившемуся троллю. Замер на миг. Сосредоточился. Очертания доспеха на ладонях поплыли… на кончиках пальцев появились кривые кинжалы когтей. Сантиметров пять в длину, не меньше. Нефилим погрузил их в спину противника: Песок в пыль развеял плоть, руки провалились по локоть. Отскочил назад. В груди Леппалуди теперь зияли две сквозные дыры. Шулер щедро сыпанул в них опилок остролиста – даже если такая рана не прикончит Леппалуди, то яд точно добьет – и бросился к отцу…
Тот уже лежал на земле. Темпоральные двойники исчезли. А великанша стояла рядом с ним. Застывшая. Обесцвеченная. Теперь не более чем статуя.
«Нет…»
Анджей опустился на колени рядом с Виктором, протянул руку к шее.
«Нет».
Пульса не было.
Нет!!! Только не… не опять… он… как… что… Какого?! Как это вообще… и все из-за него… снова… как и с Пашей…
Он почувствовал маленькую, теплую ладонь. Обернулся и растеряно уставился на маму:
– Я забыл… Как я мог забыть про йоласвейнаров?.. Отец… папа…
– Ты не виноват, – уверенно, с нажимом сказала Доминика. – Ты устал и вымотался, потому что сделал больше, чем смог бы кто-угодно другой на твоем месте, – пальцы на плече сжались. – И у тебя еще много работы впереди.
Чародей сжал зубы. Сомкнул веки. С шумом втянул носом обжигающий морозный воздух. Вытолкнул обратно через рот. Еще раз. И еще.
«Хватит. Все. Достаточно. Она права. У меня до сих пор полно дел. Я должен встать, должен подняться, как и всегда».
Каждый выдох тяжелой кувалдой врезался в безжизненное тело… безжизненные тела, упрямо висевшие перед закрытыми глазами. Удары комкали этот образ. Утрамбовывали вглубь холодной пустоты. Пока тот не свернулся комком кипящей кислоты где-то под сердцем. Курва… больно… Но он может работать. Должен работать.