Астид перешагнул порог, с удовольствием повинуясь движению девушки. Мимо, лавируя меж столов и перескакивая через ноги посетителей, пронеслась разносчица, держа в каждой руке по четыре кружки, увенчанных пенными шапками.
— Чего хочешь сперва? Выпить, поесть или отдохнуть со мной?
— Ничего из перечисленного, — высвободив ладонь из мягких пальцев, Астид обнял девушку за плечи, и склонил к ней лицо. — Но буду благодарен за другое.
— За что? — игриво ответила она, производя освободившимися руками некие манипуляции с его ремнем.
— За информацию, милая. Передо мной сюда вошли две женщины. Мне нужно знать, где они.
Девичьи глаза чуть погрустнели. Ослабленный ремень занял прежнее положение.
— Не безвозмездно, само собой, — добавил Астид, обнимая девушку чуть крепче, и отводя её в сторону от оживленного прохода, по которому снова промчалась разносчица, на этот раз со штабелем мисок.
— Что, за женушкой не уследил? — насмешливо прищурилась девушка.
— Вроде того.
— Для обманутого мужа ты слишком уж спокоен, — засмеялась она.
— Это только видимость, — ответил он ей в тон, поверх её головы оглядывая зал. Виарины нигде не было видно.
— Только без скандала, — предупредила девушка. — Дома свои отношения выясните. Здесь это делать не нужно.
Словесное предупреждение было дополнено кивком в сторону двух крепкошеих парней, обделенных женским вниманием в отличие от остальных посетителей, и наблюдающих за происходящим в зале с каменными лицами из-за стола в сумрачном уголке.
— Обещаю, все будет тихо, — кивнул полукровка.
Девушка подняла руку к его лицу и потерла пальчиками. Астид нащупал вшитые в обшлаг куртки монеты. Вынув нож, надрезал шов, выудил монету и вложил её в руку девушки.
— Ого! Орлик! — распахнула она глаза. — Дорогая бабочка залетела на наш огонек.
— Ты даже не представляешь, насколько дорогая, — усмехнулся Астид. — Так где мне её найти?
Демонстративно спрятав монету в ложбинке меж выпирающих из лифа грудей, девушка с придыханием зашептала Астиду на ухо.
— Эту даму сюда привела Мигрис. Обычно мы приводим гостя в свою комнату. Комната Мигрис на третьем этаже, и, между прочим, рядом с моей.
— Отведи меня в свою комнату.
— Ты же сказал, что тебе ничего не нужно? Только информация.
— Так и есть. Мне нужна информация о том, что она здесь делает.
— А если ко мне гость придет? А комната занята. Кто за мой простой кто платить будет? — прильнула она к нему еще теснее.
Астид отстранился, оценивающе оглядел девушку, улыбнулся. Увиденное ему пришлось по вкусу.
— Я заплачу. Но простаивать тебе не придется.
— А говорил, что ничего не хочешь! — рассмеялась она, запуская пальцы ему под ремень и увлекая за собой к лестнице. — Меня, между прочим, зовут Мэйв.
Она привела его в каморку, большую часть которой занимала кровать с призывно откинутым покрывалом. На вопросительно вздернутую Астидом бровь Мэйв кивнула в сторону стены, занавешенной потертым цветастым гобеленом. Сняв с гвоздя его край, указала Астиду на узкое отверстие в стене.
— Наслаждайся, — хихикнула она, подвигая ему табурет.
— Ты что же это, за соседкой подглядываешь? — Астид подозрительно покосился на дыру.
— Вот еще, — фыркнула Мэйв. — Это для гостей, которые с особыми запросами.
Полукровка придвинул табурет и, прислонившись плечом к стене, осторожно заглянул в дыру. И увидел пустую кровать. Но в комнате кто-то был — тень скользила по покрывалу, то в одну, то в другую сторону. Негромко стукнула дверь, тень застыла на мгновение, а потом пропала из поля зрения. Послышался возмущенный возглас и звонкая, щедрая оплеуха.
— Подлец!
Астид узнал голос Виарины.
— Мерзавец! Как ты посмел позвать меня сюда? В этот притон?
Астид, лишенный возможности увидеть говорящих, приложил ухо к отверстию, затаил дыхание, чтобы не пропустить ни одного слова. Мэйв, лежа на кровати в обнимку с подушкой и болтая ногами в полосатых чулках, насмешливо следила за ним. Полукровка, глядя на неё, приложил палец к губам. Обстановка в соседней комнате накалялась.
— Милая, несравненная моя Виарина! Но ты, несмотря ни на что, пришла. Из чего я делаю вывод, что твои чувства ко мне сильнее, чем отвращение к месту нашей встречи.
— Не смей прикасаться ко мне. Ты бесчестный, бесстыжий, грязный негодяй, низко обманувший меня и мою семью! Как у тебя хватило совести показаться мне на глаза? Как ты вообще посмел вернуться? Как ты посмел оставить меня?! В такой день! Ты даже представить себе не можешь, что мне пришлось пережить.