Тогда от рук отморозков меня отбил проезжавший мимо наряд милиции. Задержись они минут на пять, хромать мне сейчас на обе ноги, иметь проблемы с мочеиспусканием и водить дружбу с провизорами из ближайшей аптеки. Повезло. Иногда мне кажется, что вся моя жизнь — это череда случайностей, спланированная кем-то на небесах. Кому-то очень смешно сверху наблюдать за мной.
Покидаю территорию особняка. Охранник на воротах кивает на копошащегося у крыльца начальничка областного ЖКХ и показывает мне большой палец. Наверное, у парня тоже проблемы с отоплением и вонь в подвале. Салютую ему: «Но пасаран, камарадо!» Шаг за ворота с одновременным переходом из разряда «Успех и Значимость» в разряд «Никто и Полный Ноль». Гляжу на часы, остатки моего благополучия. Они, слава богу, целы. Десять, а точнее двадцать два тридцать восемь. Время не самое благоприятное, чтобы выбираться отсюда. До города по шоссе семнадцать километров и ещё один лесом, чтобы попасть на это шоссе.
От ворот особняка мой путь выверен по шагам: сто сорок семь до поворота, затем триста семнадцать направо до КПП. Это мои самые безопасные шаги. В периметре дачно-спально-элитного посёлка я ещё могу дышать спокойно, хотя и через раз. За пределами забора уровень моей безопасности падает до нуля. Статус неприкасаемого я только что потерял. Могу поклясться отбитыми рёбрами, что многие из тех, кто остался там, на празднике жизни, сейчас терзают свои мобильники, открывая на меня охоту. Некоторые не отказались бы украсить моим скальпом свою прихожую. Чтобы так — висел на гвоздике и молчал.
Обязательно надо позвонить. Достаю мобильник. Экран в трещинах, на кнопки не реагирует. Сдох, сволочь заморская, не выдержал, гад, столкновения с российской действительностью. Минус ещё штука баксов. В принципе я не мелочный, но одно падение тянет уже на три тысячи в инвалюте. Какой-то я антикаскадёр. Упал — не прибыль, а сплошные убытки. Обиднее всего, что в телефоне нужный мне номер. На память его я не помню. Но ничего, мы уже люди опытные, готовы и к таким поворотам судьбы. Шагаю вдоль забора и у пятого столба сую руку под его основание. Там крохотный тайник. Больше и не требуется. Достаю из него визитку с нужным номером. Долой зависимость от информационных технологий! Да здравствуют бумажные носители! Ну, и моя предусмотрительность.
Поворот и дальше по прямой до КПП. Там телефон, там будущее. Не страшно потерять место и расположение хозяина. В отличие от его окружения, он умный, попсихует, позлится, глядишь, опять позовёт. Шесть раз уже так было. Тут главное — выжить, уцелеть за эти дни. Должность моя при дворе Губернатора опаснее других для жизни. Уж больно много врагов наживаешь на ней.
Шагаю и радуюсь, что сейчас лето. Вот бы я зимой замечательно гляделся в одном костюмчике. Ведь дублёнку никто не кинул бы вслед. А летом ничего, и в майке ночью не замёрзнешь. В отношении ко временам года я целиком с Павкой Корчагиным — лето стократ лучше, и не спорьте со мной.
Охранник замечает меня лишь тогда, когда я подхожу к КПП. Я не обижаюсь на него. У крепкого мужика под сто килограммов веса и без меня забот выше крыши. Во-первых, постараться не заснуть. Во-вторых, не прошляпить подъезжающую к шлагбауму машину. В посёлке народ крутой, ждать не умеет. А в-третьих, надо всё-таки одолеть сканворд. Так что до одинокого путника, бредущего внутри периметра, ему нет дела. Скорее скука и любопытство, чем чувство долга, заставляют детину оторвать задницу от стула и выбраться из своей будочки. Мой потрёпанный вид, рассечённый подбородок вызывают у него естественный вопрос:
— Что случилось? Вам помощь не нужна?
В глазах ни грамма сочувствия, больше досады. В его смену боже упаси от каких бы то ни было эксцессов.
— Нужна, — оправдываю я его самые худшие опасения, — мне позвонить необходимо.
— В милицию? — беспокойство его нарастает.
— Ты хотел сказать, в полицию? Зачем? — удивлённо приподнимаю брови. Привычка включать дурака давно уже стала моей второй натурой.
— Как зачем? — теряется охранник. — Ну-у…
Слов у него не хватает, и он жестами пытается показать — мол, видок у меня не ахти.
— Разве полиция здесь поможет? — ставлю на него глаза. — Киллерам позвоню, пусть приедут, разберутся.
Охранник впадает в ступор. Заглянуть бы сейчас ему под черепную коробку. Что там, арифмометр щёлкает, просчитывая варианты действий и последствий, или там весы с чашками Долга и Целесообразности? Чувство юмора при этом явно отключено. Надо спасать мужика, пока его мозг не закипел.