Закончив с мытьём, Жанна приступила к вытиранию. Надо заметить, делала она это так же жёстко, как мыла. Оставив на мне полотенце, женщина велела:
- Жди меня там, - и указала на дверь, расположенную напротив той, через которую мы вошли. Мне оставалось только смиренно повесить голову и зашлёпать мокрыми ногами в заданном направлении. Комната оказалась гардеробом, таким же большим, как всё в этом доме.
Я стянул полотенце с плеч и начал вытирать ноги, стараясь не намочить бархатистый ковёр. После завершения этого нехитрого дела и поднятия головы, меня ждал сюрприз в лице девушки моего возраста. Совсем невысокая, хрупкая, будто фея, брюнетка. Она густо покраснела, но не ушла. Тут до порядком шокированного мозга дошло, что всю мою одежду составляет полотенце, в данный момент лежащее на полу. Я схватил его и принялся заматываться, а девушка ещё сильнее покраснела. Не знаю, что случилось бы дальше, не вмешайся Жанна.
- Что стоишь, вертихвостка? Бегом тащи швейную машинку! – как только дверь за незнакомкой закрылась, женщина, говоря извиняющимся тоном, обратилась ко мне: - ты уж прости мою внучку, она не со зла, просто растерялась.
Тут у меня случилось очередное озарение, и я, осознав всё произошедшее, покраснел сильнее девушки.
- Так, так, так… - приговаривала Жанна, копаясь в шкафу. Через секунду на свет появилась белоснежно белая рубашка, а следом элегантные - другого слова и не подберёшь - брюки, в них, кажется, не нашлось ничего необычного, вычурного или вызывающего, но они были великолепны в своей простоте. Работа настоящего мастера… и стоила она, вероятно, соответствующе.
В дверь постучали. Через секунду она распахнулась, впуская внучку Жанны и ящик на колесиках, обладающий внушительными размерами. Девушка упорно делала вид, что меня в этой комнате нет - изо всех сил не смотрела в мою сторону. Жанна подошла к ящику, что-то нажала, за что-то потянула, и взору предстала швейная машинка. Вынув из маленького ящичка увязку булавок, женщина протянула мне брюки:
- Надевай, - сказала она. Когда я выполнил веленое, Жанна принялась закасывать непомерно длинные штанины и закалывать их булавками, затем она приступила к талии, совершая те же манипуляции. – Сымай, - женщина забрала брюки и протянула рубашку, но та не нуждалась в коррекции - сидела как влитая. Удовлетворённо цокнув языком, Жанна занялась подгонкой брюк. Её внучка, которая всё это время неуверенно мялась на ногах, стоя ко мне спиной, решила, что её помощь больше не понадобится и вышла. Тон домработницы снова стал извиняющимся: - парниша, ты пойми её, она мальчиков редко видит, а уж таких симпатичных… - Жанна лукаво улыбнулась, а я снова покраснел.
Через пять минут работа была закончена. Брюки, ушитые до нужных размеров, заняли полагающееся место, из какой-то далёкой полки шкафа не свет появились носки, которые белизной могли поспорить с рубашкой. Я с сомнением уставился на них – испачкаются мгновенно. Жанна правильно растолковала мою неуверенность и поспешила заверить:
- Полы тут чище, чем во дворце Елизаветы, так что, - она картинно поклонилась, что с её габаритами выглядело ещё забавнее, и продолжила: - сударь, всё останется таким же чистым. Соизволите ли вы проследовать в трапезную? – ещё один картинный жест в сторону двери.
Я поддержал дурачество. Так же поклонился и, надев носки, зашагал в указанном направлении. Спустя пару коридоров, таких же скромных, как и весь дом, взгляду предстала трапезная. Да-да, именно трапезная, по-другому такое место не назовёшь. Как будто шагнул в замок какого-нибудь герцога. Это была единственная «богатая» комната, но тут всё смотрелось, что называется, на своём месте. Ничего лишнего, никакого нагромождения. Я застыл с открытым ртом. Жанна же, довольная оказанным эффектом, ухмыльнулась и повела меня к столу.
Мне досталось место справа от того, что во главе стола. Женщина куда-то убежала, я же принялся разглядывать стены и полки с разнообразными украшениями. Взгляд сразу наткнулся на меч, полуизвлечённый из ножен, он стоял под стеклянным колпаком, опираясь на две подставки. Минуты две я пытался заставить себя подойти и посмотреть поближе, но в тот миг, когда был очень близок к успеху, в комнату вернулась Жанна, везя перед собой тележку, заставленную едой. Последняя, разумеется, не без помощи служанки, в мгновение ока перекочевала на стол. Тут было очень много съестного, только картошка представлена в трёх видах.
Рот мой мгновенно заполнился слюной, но я не рискнул притронуться к еде без хозяина. Последний, впрочем, не заставил себя долго ждать. Сел Мудрый, конечно же, на свободный стул во главе стола. Сразу за ним из дверей, расположенных напротив тех, через которые сюда попал я, вышла молодая женщина. На вид ей было не больше двадцати пяти, она имела правильную осанку и привлекательную фигуру. Через минуту в трапезной появился парень примерно моего возраста. Он удивлённо уставился на меня, но Мудрый указал ему на стул ряжом со мной. Парень не стал спорить и, ведя себя по-хозяйски, плюхнулся на указанное место. Сразу за ним к столу села Жанна, а с ней и её внучка. Признаться, я был удивлён, через мои руки прошло очень много литературы, но нигде (нигде!) слуги не позволяли себе сесть за стол вместе с хозяином. Мы, конечно, не средневековье, но сейчас ведь тоже сохраняется строгая иерархия. Мудрый же и бровью не повёл.
- Что ж, все в сборе, - объявил хозяин и продолжил: - я хочу представить вам этого парня, он спас мне жизнь, будьте с ним вежливы. Его зовут Артём. Артём познакомься и ты. Это моя дорогая супруга, Елена, - жест в сторону женщины. – А это – сын, Роман, - ещё один жест, на этот раз направленный на парня. – Думаю, с остальными ты знаком, теперь же мы можем отведать стряпни Жанны. Она у нас мастерица, - последнее, полагаю, было адресовано не только мне.
«Стряпня», стоит заметить, действительно оказалась великолепной.
Первым наелся Роман, он, не говоря ни слова, положил вилку, встал и вышел. Сразу за ним стол покинула внучка Жанны. Тут я поймал себя на мысли, что до сих пор не знаю её имени. Служанка тоже не стала тянуть и, прихватив опустевшие тарелки, исчезла. А я всё ел, мне казалось, будто голод мой не утолит и вся имеющаяся на столе еда. Мудрый лишь улыбнулся, увидев такой аппетит. Через считанные минуты нас покинула Елена, она шепнула что-то мужу и упорхнула в комнату, из которой пришла. Запихнув в себя очередную порцию нежнейшей курицы, я невольно бросил взгляд на меч, замеченный ранее.
- Нравится? – полюбопытствовал хозяин, заметив мой интерес. Я кивнул. – Настоящий самурайский клинок, его выковали истинные мастера. Эта катана помнит реки крови и тьму смут. Слушай, у меня есть идея! Твой нож ведь сломался? Я дарю тебе этот меч. – Мудрый сделал паузу, а потом продолжил: - Знаю, обещал не спрашивать, но мне, всё же, интересно. Как ты узнал о покушении?
Повисла тишина, тяжёлая и напряжённая. Хозяин заглянул мне прямо в глаза, заглянул открыто и честно. Тогда я понял, что могу доверять этому человеку, несмотря на все его криминальные дела.
- Вы мне не поверите, - взгляд невольно опустился.
- Знаешь, парень, ты спас мою жизнь, я поверю, даже если ты скажешь, что тебя предупредили маленькие зелёные человечки. – Мудрый улыбнулся, искренне и ласково, так улыбался мой отец, и эта улыбка смела всю оставшуюся осторожность.
- Я вижу во снах смерти людей. Увидел и вашу, но всё равно не смог помочь, если б не ваша охрана!.. – я всплеснул руками от переизбытка прорвавшихся чувств и замолчал. Мудрый хмыкнул:
- Признаться, я ожидал ответа попроще, вроде: «подслушал разговор заказчика и киллера». Да что там, даже с человечками было бы легче. - Александр рассмеялся. - А насчёт спасения, бросай думать, что провалился, не будь там тебя, первая же пуля смогла бы сделать мою жену вдовой. Я дарю тебе этот меч и, разумеется если хочешь, найму для лучшего мастера, который научит с ним обращаться. Этого слишком мало, чтобы вернуть мой долг, наверное, ничем, кроме жизни, я не смогу расплатиться. Но всё же, что тебе надо? Может деньги?