- Нет, не надо денег, мне домой надо… - совсем тихо проговорил я и добавил: - бабушка волнуется.
Именно так, после смерти родителей меня передали бабушке. А всем известна степень опеки каждой бабушки мира.
Мудрый засмеялся. Нет, не насмешливо, по-доброму.
- Давай ты останешься у меня, а бабушке можно позвонить. – Так и поступили. Бабушка отнеслась с настороженностью к фразе «я ночую у друга», но, скрепя сердце, разрешала остаться.
Тогда Мудрый поспешил отвести меня в гостевую комнату. Кровать там была таких размеров, что с неё, при желании, мог взлететь самолёт.
- Что ж, отсыпайся. Думаю, ты устал, а завтра продолжим разговор.
Я скинул одежду и залез под мягкое, нежное, будто облако, одеяло. Шёлковые простыни приятно ласкали обнажённый торс, но даже это не смогло перебороть силу хоровода сегодняшних событий. В крови до сих пор бурлил бодрящий адреналин, не давая Морфею забрать меня в своё царство.
Луна, светящая в окно, выхватывала кусок резной двери. Мне оставалось только любоваться витиеватым узором, надеясь рано или поздно провалиться в сон. Только благодаря этому мне удалось заметить, как створка неслышно отварилась, а в проёме появилось лицо Жанны. Женщина поняла, что я не сплю и участливо спросила:
- Бессонница? – киваю, нисколько не сомневаясь, что Жанна различит этот жест даже в полутьме комнаты. – Я сейчас. - Тихо сказала она и прикрыла дверь, но уже через минуту вернулась. Жанна подошла к кровати и протянула мне стакан чего-то прозрачного. – Вот, выпей.
Это, кажется, была не вода. Вода ведь не может иметь слабый запах мяты и чего-то ещё, смутного знакомого, но неразличимого? Я выпил и протянул стакан обратно, женщина успела взять его в руки за миг до того, как темнота окутала всю комнату, подарив мне долгожданный отдых.
Глава 2 - Снова гости?
Я рывком вогнал меч обратно в ножны, обрывая воспоминания. Странно. Вообще, меня всегда забавляла моя память, я могу вспомнить то, что было не один год назад до мельчайших подробностей, а вот простейшие физические формулы сбегали из моей головы через неделю-две.
Ладно, сейчас не время вспоминать. Надо тренироваться. Тело ведь как хороший механизм. Он будет работать долго, но если его постоянно не отлаживать, произойдёт сбой. А в моём случае, это может стоить жизни не только мне, но и тому, кого я хотел спасти.
Я застегнул сумку, поверх легли боксёрские перчатки. Я ими никогда не пользовался, даже не надевал, но они хорошо отвлекали внимание от сумки, каждый прохожий, вероятно, думал: «боксёр идёт на тренировку». Признаться, мне всегда хотелось пройтись по городу с катаной наперевес и посмотреть на реакцию людей. Однако осторожность побеждала любопытство.
Привычную чёрную одежду заменили лёгкие жёлтые шорты и майка такого же цвета – так я привлекаю меньше внимания. Да и, положа руку на сердце, шляться по такой жаре в штанах – слишком изощрённый способ суицида.
В сумку полетели три бутылки минералки местного разлива, следом за ними – пара эластичных бинтов. Всё, я готов.
Всего полчаса неспешной прогулки, и я уже за городом. Ещё пять минут спустя меня приветливо встретила тень небольшой рощицы. Всё тут давно исхожено, но подходящее место я создал себе сам, случайно. Год назад, в самой чаще, маньяк-педофил пытался свершить своё не слишком благородное дело. Я успел вовремя, но, по причине раннего возраста жертвы и тёмного времени суток, весь город узнал о страшном монстре, который убил «доброго дядю». Да, счастливое детство – тот кто даёт конфеты добрый, кто не даёт – злой. Мне приписали длиннющие когтищи, которыми я рубил и валил вековые дубы. Вообще-то, в нашем недолесу отродясь не было дубов, я, походя, срубил парочку берёзок, не доросших даже до моего роста. Но ребёнку хватило и этого.
Одним словом, в лесу появилось место, заходить в которое решались либо в мертвецки пьяном виде, либо на спор. И первое, и второе случалось слишком редко, чтобы меня там кто-нибудь заметил.
Стоит признать, был тут и один минус, про который забывают все писатели, описывающие лес, – комары. Нет, безусловно, не во всех лесах на планете имеются эта жужжащая мерзость, но что они присутствуют в большинстве славянских стран – гарантирую.
Изничтожая треклятых кровопийц сотнями, я пробрался-таки к заветному месту. Тут было небольшой кружок вытоптанной травы. Именно тот я обычно отрабатываю удары мечом. Для остальных упражнений тоже нашлось подходящее место: перекладину заменила ветка росшая с идеальным девяностоградусным углом; манекен – высохший ствол какого-то уже неопознаваемого дерева…
Надо признать, я устал. Я всегда устаю на тренировке. Наверное, потому, что заканчиваю её только тогда, когда просто нет сил на очередное упражнение. Дорога домой показалась в добрых четыре раза длиннее пути в лес. Зато я испытал истинное блаженство, став под тугие струи холодного душа. Мышцы, сведённые судорогой, начали расслабляться, а я постепенно поднимал температуру воды, пока она не стала предельно горячей, обжигающей кожу.
Теперь настала очередь растирания. Технику, как бы смешно это ни звучало в применении к удалению воды с тела, я позаимствовал у Жанны – жёстко пробежался полотенцем по всем частям себя любимого.
Хотя, какого, к чертям, любимого? После тренировок дурное расположение духа, повсеместно преследующее меня, перерастало в апатию, убивающую любовь ко всему живому, в особенности к себе. У меня нет друзей или даже просто знакомых. Мне не с кем разделить радости и печали этой грёбаной жизни, даже пива попить не с кем. Хотя, нет, с последним я уже переборщил – ненавижу пиво. Правда ненавижу. Как по мне, если хочешь напиться – пользуйся гением Менделеева, нет – не пей ничего. Я завалился на диван прямо так, не одеваясь. А кого мне стесняться? Верно, некого. Так зачем себя ограничивать?
Мельком глянул на часы - начало пятого. Утра, разумеется. Пора бы уже и поспать. Но сегодня мне не повезло – старина-Морфей, видать, обиделся на меня за что-то и решил не пускать в своё царство.
Ненавижу это состояние. Кажется, что хочешь спать, глаза слипаются и болят, а сон всё не идёт. Поневоле начинаешь задумывать о смысле жизни, вернее о полном его отсутствии. О ничтожности своей жалкой персоны. Вспоминаются все ошибки, допущенные когда-либо, все постыдные поступки…
От тяжких дум меня отвлёк стук в дверь. Ну как стук, поначалу мне показалось, что отряд ОМОНа надумал заглянуть на чаёк, решив открыть дверь тараном. Быстро напялив на себя первые попавшиеся штаны, я схватил катану и пристроил её у дверного косяка так, чтобы её не было видно незваным гостям.
- Кто там? – мирно полюбопытствовал я, на случай, если это кто-нибудь из соседей.
- Гости, - так же мирно сообщили мне из-за двери.
- Правда, а я как-то и не догадался, - съязвил я, поняв, что кто к соседям "гости" не имеют отношения.
- Этого… вы бы дверь открыли, поговорить надо, - с интонацией обиженного ребёнка попросил голос.
- Ладно… - левой рукой я медленно открыл замок, а правой схватился за катану. За дверью стояло два человека. Один гигант, на три-четыре головы выше меня, а плечами он мог поспорить с приславутыми героями сказок – ограми. Второй был поскромнее в размерах, моего роста, да и телосложение примерно такое же.
- Можно войти? – милейшим голосом полюбопытствовал гигант.
- Эм… а вы кто? – опешил я.
- Уж прости, но такой разговор не начинается в коридоре, - спутник громилы не был столь любезен. – И да, меч свой оставь при себе, мы не воевать пришли.
- Ладно, проходите, - буркнул я и повернулся к ним спиной, усиленно демонстрируя максимальную расслабленность. Первым вошёл тот, что пониже. Гигант, аккуратно прикрыл за собой дверь и поспешил за меньшим собратом.