- Сам понимаю, не дурак. Значит так, ёшки-матрёшки, передай весточку Сорокину, что я буду его ждать каждый день вот в этом самом месте. Примета - остатки вашего костра. Покедова.
Гор напоследок всё-таки сумел ещё раз напугать девушку - огромный зверь исчез со скоростью пущенной стрелы, задев её жёсткой шерстью и беззвучно растворившись в лесной чаще. Ула потрясенно посмотрела на сомкнувшиеся за ним ветки и подумала, что зевни она при встрече чуть подольше и у неё вообще могло бы не быть ни единого шанса чтобы выстрелить.
За спиной хрустнула ветка и к костру стали выходить охотники, озираясь по сторонам и негромко переговариваясь между собой.
- Зверь здесь был, - уверенно заявил бородатый. - Я его нутром чую.
- Не получилось, значит, у нашей валькирии свою жизнь защитить.
- Главное что мы живы остались. Неужели он этой костлявой наелся?
- Тихо ты! Слышал я, что души убиенных волоком ещё долго не покидают место своей гибели.
- Почему?
- Дескать ищут они своё тело, а его - нет!
- А это кто!? - все замерли, уставившись на приближающуюся девушку.
- Слышь, не подходи! - Олаф перехватил меч за лезвие и выставил перед собой гарду, как символический крест. - Поди прочь, привидение, нет у нас твоего тела!
- Это хорошо, - рассмеялась Ула, - Мне оно самой ещё ой как пригодится!
- М-м-м… А это мы сейчас проверим! У кого-нибудь есть серебро? - Олаф требовательно протянул руку к товарищам.
Вопрос застал их явно врасплох - через минуту пыхтения и выворачивая карманов, когда Олаф уже потерял терпение и готов был сам трясти компаньонов чуть ли не за ноги, один из них с сожалением протянул серебряную монетку.
- Давай, давай, - обрадовался Олаф, - На благое дело жертвуешь! - он быстро сгрёб монету из неуверенной руки и запустил её в девушку. - Лови, нечисть!
Ула ловко перехватила сверкнувший белым зайчиком кусочек серебристого металла, подкинула его и тут же поймала:
- Хорошее вознаграждение за совместный поход. А я слышала, что все охотники ужасные скупердяи. Врут.
- Это моя монета! - обиженный воин схватился за эфес и попытался приблизиться к Уле.
- Стоять! - рявкнул Олаф, преградив ему путь мечом. - Ты хочешь забрать награду у воина?
- Я? - охотник оглянулся, но вместо поддержки встретил лишь глухой ропот товарищей.
- Награда для всех! - выкрикнула Ула, подняв над головой монету. - Кто со мной в кабак? Я сегодня при деньгах - проставляюсь!
Настроение охотников резко поменялось. Глухой ропот сменился приветственными криками и смешками над раскрученным на выпивку товарищем.
- Что, Торус, зажать хотел деньги-то? Девка-то молодец…
- А что я? Я сам хотел пирушку закатить. После удачной охоты.
- Удачной, ха-ха! - развеселились охотники. - В чём-то она действительно удачна. А знаешь в чём?
- В чём?
- В том, что мы её как следует отпразднуем! - после этих слов грохнул дружный хохот.
- Кстати, - к девушке подошёл Олаф, - А о своей удаче ты нам ничего не хочешь рассказать?
- За хорошим столом и рассказ веселее, - под общее одобрение отмахнулась Ула.
Всю дорогу из леса она старательно делала беззаботный вид, отчаянно пытаясь придумать правдоподобную версию своей встречи с ужасным волоком, которого раньше она знала как подполковника воздушно-космических сил Сергея Александровича Горина.
2. Начало
Утро выдалось на редкость серым и промозглым. Смена погоды произошла как-то резко, хотя вполне ожидаемо.
Заблудившаяся в осени теплынь прошедшего лета смирилась со своей участью и тихо угасала, даруя миру последние ласковые солнечные деньки. Каждый такой день согревал душу, а уж та была готова расстараться, почти стихотворными строками воспевая красоту природы, и прекрасные чувства, пробуждаемые её силой.
Сорокин Николай Петрович, один из заместителей главного конструктора предприятия, выпускающего сковородки и прочую продукцию двойного назначения, в нерешительности замер, как только железная дверь подъезда клацнула магнитным замком за его спиной. Для своей должности он был чрезвычайно молод - не прошло и десяти лет, как он защитил диплом по одной фигне, единственной ценностью которой было то, что она открыла ему квалифицированную дорогу в мир за институтскими стенами. Но, как говорится, на безрыбье и сам интересной позицией озадачишься. Таковой для него оказалась должность начальника почти пустого отдела из не успевших сбежать специалистов, а по совместительству очередного зама главного конструктора непонятно какими судьбами свалившейся к ним опытно-конструкторской работы.