Пошли! — бросил он мне, и мы поторопились прочь. Только уже в Стревине я узнала, что теперь нашей семье запрещено появляться в столице, а Миладе и отцу путь из общины вообще куда-либо заказан. Мне на это было наплевать. Я и так свою жизнь представляла только в наших Завратных горах, а вот Милада тогда восприняла эту новость ужасно. Я тогда сочувствовала ей. Избежав петли, оказаться ещё в немилости у королевы, не каждый способен достойно выдержать такое. Милада закатывала истерики, била посуду, потом целый месяц молчала. И только со временем будто смирилась со своей участью. Замуж она не хотела: претенденты в женихи у неё в общине имелись. Именно в тот период больное сердце мамы и стало давать о себе знать.
Мамочка! — вдруг до меня донёсся голос Авидеи. — Ты чего?
Просто задумалась, — я улыбнулась дочери, понимая, что мы стоим перед крыльцом небольшого по меркам Деменеции, но огромного, по меркам общины, флигеля.
Всё, дамы, здесь мы с вами простимся! — капитан Сечел помог мне спешиться и поставил рядом со мною наши вещи. — Авидею тоже уже вернули на землю.
Прощайте, капитан!
До свидания!
Авидея, помнишь, ты обещала! — крикнул один из молоденьких гвардейцев дочери, а та кивнула в знаксогласия.
Что ты там ему пообещала? — сварливо поинтересовалась я.
Не ему, а им, мама. Густав и Берон пригласили меня на младший бал. Он через два дня. Я сказала, что если мы тут ещё будем, то посетим его. Правда, мамочка? Ну, пожалуйста, пожалуйста!
Авидея, давай позже поговорим…
А-а-а-а-а, вот вы где! Наконец-то! — строгая пожилая дама в нарядном не по возрасту платье уже спускалась к нам с крыльца. — Задержались вы, голубушки! Пойдёмте!
Дюжий молодой слуга в красивой ливрее с белоснежным воротником споро подхватил наши сумки и потащил внутрь флигеля.
Идёмте! Вам нужно заселиться и приготовиться ко встрече с королевой. Вечером она будет вас ждать! Так что времени очень мало!
Мы почти бежали по коридорам и лестницам флигеля, боясь отстать и заблудиться. Я считала, что можно было бы так не спешить. До вечера времени было ещё уйма. А ещё думала, что если флигель настолько большой и запутанный, то каким тогда будет сам королевский дворец?
.
Вот ваши покои. Это — Лидэ, она будет помогать вам. Со всеми вопросами обращайтесь к ней. Когда часы пробью дважды, придёт портной с готовым платьем, чтобы подогнать под вас. До этого обе примите ванну, Лидэ вам поможет. Затем причёски. Вечером королева принимает знать Адании, и вы тоже будете присутствовать…
Но… — попыталась перебить женщину я.”Зачем мы там? Разве королева не вызвала меня для приватного разговора без свидетелей?”- подумала я. И не успела я продолжить, как женщина меня одёрнула.
Вы должны слушаться меня беспрекословно! Это приказ нашей королевы! Она всегда доверяет мне самое важное! — Женщина горделиво окинула нас прищуренным взглядом. — А теперь займитесь своим внешним видом, перед приёмом я приду и оценю его! До вечера! У меня ещё очень много дел!
И она быстро выскочила за дверь.
Что это было? — спросила молчавшая до этого Авидея.
Это госпожа Нобиус, управляющая южным крылом дворца. Этот флигель относится к нему, — ответила нам молчаливая Лидэ. После этих слов я поняла, что управляющая нам и не представилась, как и мы ей.
Она нас, случайно, ни с кем не перепутала? — спросила я у прислужницы.
Вы же Рокайо Ганн? С дочерью?
Да, — удивлённо ответила я, наблюдая, как ловко Лидэ вынула из невидимого кармана небольшую книжицу, в которой она и вычитала моё имя.
Значит, ошибки нет, — и книжица опять пропала где-то в складках её платья. — Кто первый пойдёт принимать ванну? Вы или ваша дочь?
Мама, можно? — спросила Авидея, и, дав согласие, я через мгновение слушала восторги, доносившиеся из помывочной. — Мама! Тут такая красота! Ого! Какая огромная! Как это включается?
Ей помочь? — спросила Лидэ, и я кивнула ей. Пускай всё покажет дочери. А я посижу в тишине и всё обмозгую.
Да, после того, как наша семья помогла схватить Гэйелда, королева, вроде бы как, нас помиловала, но потом наша же семья и помогла колдуну сбежать. Арьяна не сказала мне, было ли на наш счёт какое-нибудь указание от королевы. Но, похоже, раз нас отпустили в Стревин, запреты были сняты. Избив тогда несостоявшегося жениха Милады, отец мог попасть в тюрьму, но королева всего лишь сделала нашу семью изгоями. Почему? Тот молодой человек являлся её родственником. Он уже успел ещё кому-то насолить? Не знаю, не знаю. И к чему нас звать на приём? Заселять практически во дворце? Я не обольщалась, и внимание к себе королевы меня очень пугало. Жизнь на Вензосе показала мне, что близость к трону — это всегда прогулку под горным склонам в сезон снежных обвалов.