— А давай!
Работница развела бурную деятельность. Оказалось, в стене спрятан маленький кран с тёплой водой. И пока вода наполняла ванну, мне помогли раздеться распустить волосы, выбрать запах мыла для тела, масла для волос.
Когда я погрузилась в воду, нега и блаженство накатили на меня. Вода была идеальной: в меру горячей, нежно ласкающей моё измученное дорогой тело. Вот вам и первые прелести жизни очень богатых людей! Ванна и прислуга, прилагающаяся к ней! Все проблемы показались такими далёкими, будто всё произошедшее случилось не со мной! И я сейчас сижу в своей небольшой ванной дома после тяжёлого рабочего дня, а Авидея укладывает Бертина спать, и я так счастлива!
Чьи-то заботливые руки начали мне мыть волосы, слегка надавливая на определённые точки, от которых хотелось мычать, как телица, и клонило в сон. Через негу я почувствовала, что эти же руки ловко скрутили мои волосы в пучок и чем-то зафиксировали их, а затем начали массаж шеи.
— Да-а-а… вот так… хорошо… — просонала я. СМоё тело одновременно стало и лёгким, и слабым. Из меня, как из податливого теста, можно было печь пироги.
И тут чьи-то руки переместились с шеи на моё лицо, легко и плавно дотрагиваясь до висков, спускаясь к скулам и губам. Ничего эти руки не оставили без своего внимания! Ничего!
— Да ты просто мастерица… — промычала я. Но тут ловкие руки вдруг спустились в область моей груди и стали рисовать круги по ней, едва задевая соски, которые тут же отвердели. Грудь у меня уже не была той упругости и стойкости, как в молодости, но была достаточно большой и очень чувствительной!
Мои соски тут же поднялись! Я застеснялась и захотела прекратить этот массаж, переходящий в непонятное нечто, и открыла глаза.
— Великая Ада! — почти подскочила я, но сильные мужские руки меня удержали так, что мне было не вырваться! Эти руки я узнала, ведь совсем недавно я внимательно рассмотрела, наконец-то их, леча.
— Тише, Тибо, тише, — прошептал мне на ухо герцог, — тише, красавица!
Одна его рука так и осталась на груди, придерживая меня, не давая освободиться, а вторая спустилась на живот и легко задвигалась под водой по нему, лаская мой пупочек.
— Господин Томарик, отпустите… — прошептала я.
— Нет уж, милая, не сегодня… Ты столько задолжала мне! — И после этих слов вторая рука двинулась туда, где уже всё пульсировало и наливалось кровью. — Раздвинь ножки!
И я подчинилась, не знаю, почему. То ли мне было лень сопротивляться, то ли возбуждение, какого я давно уже не испытывала, захлестнуло меня!
И вторая рука стала поглаживать, посчипывать, скользить. А я начала стонать, извиваться, прикусывая губы! Но разрядка не заставила меня долго ждать: я содрогнулась и осела.
— Сладкая жёнушка, сладкая, — зашептал мне на ухо герцог, и, пока я не пришла в себя, начал поднимать меня из ванны. Я молча вышла, стараясь не смотреть на него, завернулась в любезно предложенное полотно, и меня тут подхватили на руки и понесли в сторону кровати.
а через несколько мгновений герцог уже был во мне, до конца! Моё скользкое от мыла и соков лоно приняло его всего очень быстро. Мне оставалось только выгинаться навстречу рукам мужчины, стонать и дожидаться удовольствия, которое мне обещали каждый взгляд, каждая ласка и каждый поцелуй моего супруга!
Несколько раз я пережила пик страсти, и герцог не отставал от меня, но его член не собирался опускаться и, оставаясь в моём лоне, наливался мужской силой вновь. А потом я услышала равномерное дыхание и поняла, что муженёк перетрудился и уснул, прямо так, во мне.
Более странного ничего со мною не происходило. Даже колдовство Гэйелда никогда не производило на меня такого впечатления, как уснувший на мне и во мне герцог! Это был не сон после пьяного изнасилования, а сон младенца, свежий и лёгкий, а лицо герцога было нежным, детским и очень красивым!
Но, немного полежав без движения, поняла, что сейчас мои ноги затекут и слегка пошевелилась. Герцог тут же открыл глаза.
— Извини, Тибо, немного уснул, сейчас продолжим…
— Нет! — перепугалась я. — Я устала, хочу отдохнуть, выспаться!
— Хорошо, хорошо, только разик ещё, — и я почувствовала, как его плоть опять начала увеличиваться в размерах. Попыталась отползти, но мои движения только завели мужчину, и я опять стонала и извивалась, стонала и извивалась под ним! Но мой лимит удовольствия, видимо, был уже исчерпан, и блаженство никак не наступало.
— Сейчас, милая, сейчас! — герцог вынул свой член из меня и стал опускаться куда-то вниз. — Раздвинь ножки сильнее!