– Это понятно. Но ты при чём? – прервал Вадим эмоциональный рассказ. Женских слёз он не терпел. – Сколько ты собираешься искать? Месяц? У нас вылет через семнадцать дней.
–Я помню. Можно мне ещё попробовать?
– Ты тыкаешься вслепую.
– Нет, я обзваниваю больницы области. Скоро закончу, обещаю.
Вадим следил за Малушей, ловил её умоляющий взгляд, замечая, как побелели костяшки её стиснутых пальцев.
– Хорошо. Я понимаю, что для тебя важно её найти. Не считай себя виноватой!
Мала вздрогнула и опустила глаза. Вадим продолжил:
– Я надеюсь, с ней всё в порядке и ты её найдешь. Я в тебя верю!
Малуша благодарно улыбнулась. Вадим, словно за покерным столом, достал ещё одну карту, которую хотел разыграть здесь и сейчас.
– Подойди ко мне, пожалуйста, – голос его стал мягким и вкрадчивым.
Малуша настороженно, но с любопытством приблизилась к креслу. Он резко усадил её к себе на колени, девушка вскрикнула от неожиданности. Последовал долгий поцелуй, Вадим целовал её страстно, но по-хозяйски, как барин тискал крепостную. Малуша отвечала с понимающей покорностью.
Насытившись, отстранил раскрасневшуюся невесту и потянулся к ящику стола. Краем глаза он следил, как она застёгивала рубашку: ему нравились все эти пуговицы и крючочки, с помощью которых можно томительно обнажать или просто рвать, слыша тонкое позвякивание металла и пластика по полу.
Достав бархатную коробочку, взял полуодетую Малушу за руку.
– Я прошу тебя выйти за меня, – серьёзно произнёс, глядя в глаза.
– Ты же знаешь, что да.
– Я хочу, чтобы ты всегда это носила, как символ нашего союза.
Вадим надел на безымянный палец девушки кольцо из белого золота в виде пятнистого цветка орхидеи. Нижний лепесток фаленопсиса был инкрустирован бриллиантами. Вадиму показалось, что девушка усмехнулась. Но через миг её лицо озарила искренняя улыбка. Должно быть, нервное.
– Спасибо, – пролепетала она.
– Можешь идти, у меня ещё много дел.
Малуша направилась к выходу, приглаживая растрепавшиеся волосы.
– И держи меня в курсе результатов поиска, хорошо?
Мала обернулась и кивнула. Вадим снова вернулся в кресло допивать остывающий кофе. Он надеялся, что Малуша вернёт ему беглянку до поездки в Голландию. Вадим не любил незавершённые дела.
Глава 26. Разговоры и оправдания
В тумане одиночества забрезжил свет. Маша встретила человека, с которым можно просто поболтать. Олег оказался приятным собеседником и, что радовало ещё больше, не делал ей пошлых намёков. Они общались, словно единомышленники, на всевозможные темы, далёкие от жизни за окном. Ей было важно выговориться, не фильтруя образы в голове. Олег отвечал лаконично и по сути. Переписка между ними возобновлялась до десяти раз в день.
Пока разговор не свернул на хобби, всё было гладко, и Маша от души смеялась, читая размышления Олега об энергии воды в разных странах. Он иронизировал над мифами и почитал их одновременно, называл себя ложным фанатиком и воином-миротворцем. Маша открыла в нём способность смеяться над штампами и самим собой. С Олегом было легко и весело, собеседник искренне вникал в её депрессивные посты.
Маша помнила его нелюбовь к орхидеям, покойная супруга упоминала, как он растерзал одну. А девушке недоставало духа так поступить, Маша была пленницей, а Голос стражем. В надежде услышать гадость про Них, девушка пошла на провокацию. После минутного молчания Олег ответил, и от перечитанного ей стало дурно. Может, она уже сходит с ума, и разговора с Ладой не было? Вадим говорил, что под влиянием крови фаленопсисы приобрели силу. Могут они создавать иллюзии? Почему бы и нет.
Маша вышла из программы и принялась в задумчивости бродить по гостиной. Что она знала об Олеге? Кто он - ещё один жрец-жертва? Под кончиками пальцев она чувствовала тепло дерева и шершавость переплётов книг на полках, мягкость велюра кресел. Портьеры делали свет мягким и приглушённым, словно комната существовала вне времени и жизни. Будто убежище находилось только в её голове, а стоило выйти - и Маша попадала в бесчисленные проекции памяти, а не в холл с напольными часами.
Казимир, как обычно, ходил в Сад, будто и не было её крика о помощи. Он старательно её избегал, да Маша и сама не хотела больше пересекаться. В сердце занозой засела обида. Всякий раз, как Маше казалось, то она встретила рыцаря, который попытается её спасти из заколдованного замка, тот, подняв коня на дыбы, улепётывал на безопасное расстояние. Или оказывался тюремщиком. А сама она не справится. Значит, поищет нового благородного дона.