Жить в одном доме с немилой стало тяжко. Последнее время Малуша то старалась ему угодить во всём, то впадала в безразличие. Они окончательно разбрелись по разным спальням, и оба перестали спокойно спать. Малуша боялась кошмаров, по её словам, Олег ждал девушку в каждом сне. Вадим в какой-то степени радовался, что дремал чёрными урывками.
Он желал потеряться в работе. Как назло Казимир жаждал того же. Так они и молчали, разойдясь по разным стеллажам. Первым сдавался хозяин и спешил скрыться в кабинете.
Вместо стола, на котором сидел Олег, направив на них чёрное дуло смерти, зияла теперь пустота. Существа не понимали, зачем терять пространство и настаивали на возвращении стола с детками. Вадим нехотя подчинился.
Существа активно заполняли пустоту в его голове. Приказы становились кратче, количество их росло, но они касались мелочей. Орхидеи настаивали, чтобы Малуша приходила чаще, чтобы Вадим теснее общался с ней в интимном плане, и опять оба подчинились. Подолгу лежали друг подле друга и молчали, глядя в потолок, как уставшие пожилые супруги. Всё происходило пресно, но приятность осталась, что утешало мужчину. Да и отвлекало от мыслей о той ночи.
Малуша замкнулась. Разговоров о свадьбе они не вели, относясь к ней как к тяжкой повинности. Вадим склонялся к простой регистрации после возвращения. Мнение Малуши на этот счёт его не интересовало.
Он побывал у Виклины ещё раз, но не решился зайти. Малуша приносила ему последние новости: Виклина заговорила, пусть пока только пару слов. Вику возили гулять в коляске по зелёной территории. Вадим был рад, но мучить себя и её не стал. Однако, посещение оказалось ему полезно. По крайней мере, он снова почувствовал, что живой и смиренно принял необходимость Малуши рядом, как рыбаки принимают штиль и безрыбье.
Существа сообщили ему о том, что Казимир планировал помочь Малуше сбежать. Вадим не сумел скрыть радость, он надеялся, что теперь её устранят, за что поплатился болью в виске. Он отшатнулся, как от крепкого удара. Но в душе расцвела надежда, которую он лелеял и тщательно прятал, словно скупец сокровище.
Постепенно ужас от нападения покрывался пылью, как любое воспоминание. До выставки осталась ровно декада, через десять дней он уволит Казимира, и только Малуша останется живым напоминанием об этой неприятной истории. Существа настойчиво принимали её сторону. Через пару дней он понял почему: Малуша сообщила ему, что беременна.
***
Маша была в растерянности. Она то плакала от выдуманного горя, то смеялась дурацким шуткам из телевизора, да так, что смех переходил в истерику. Окружающие списывали это на недавно пережитый стресс. Маша никого не желала разуверять. Сны ей до сих пор виделись тёмные и гадкие.
Прошлое уходило под натиском настоящего. Две полоски на тонкой бумажке застигли девушку врасплох. Маша была уверена, что отсутствие крови просто сбой из-за нервов. Но параллельные чёрточки были чёткими, напоминая рельсы, по которым её поезд мчится в никуда.
Маша прислушалась к себе: ничего необычного. Ни тебе эйфории, радостного кружения по комнате, желания обнять солнечный мир, ни ровной радости или гордости. Она не верила. Второй тест показал то же самое, как и третий. "Как это могло случиться?" – думала она. Таблетки девушка принимала регулярно.
По лицу партнёра она прочла сомнение, неверие и, самое главное, неудовольствие, граничащее с неприятием. "Как это могло случиться?" - мелькнула та же мысль на его самодовольной физиономии.
– Я думал, ты принимаешь таблетки, – полувопросительно сказал он.
– Я принимаю.
Оба, наверное, подумали одно и тоже: Существа. Свою власть те демонстрировали совсем недавно, раздавив голову Олега изнутри, да и приказы о детях поступали обоим. Но Маша и Вадим не хотели, чтобы зачатие произошло так скоро.
В душе девушки поднимался бунт: её тело снова использовали. Сначала - как решение проблем, для улаживания споров, теперь - как инкубатор. Она почувствовала ненависть к маленькой жизни внутри, и тут же ужаснулась своим мыслям. Ведь скоро станет матерью, ребёнок внутри неё жив, вот-вот забьётся сердце! Разве тот виноват, что его не хотят? Она вспомнила, как ей было обидно и горько узнать правду, как она плакала, когда поняла, что Вадим не полюбит её. Да она и сама не смогла его полюбить.