– Просто я хотела сказать, что подписано и упаковано - высший класс. Любой общепит позавидует.
– Домработница хорошо знает мои требования, – кивнул Вадим. – Доедай сыр.
Отрицательно мотнув головой, Маша подавила зевок. Вадим отрезал надкушенный край сыра, остаток снова обвёрнул плёнкой и убрал обратно.
– Ладно, пойду спать дальше, – Маша поднялась, желая поскорее оказаться в спасительной темноте гостиной. Не то чтобы она боялась Вадима, просто, когда он так пристально на неё смотрел разноцветными глазами, ей казалось, будто она под гипнозом. По телу пробежали мурашки и, стыдно признаться, женское естество напомнило о себе истомой. Покраснев, Маша попыталась проскользнуть мимо странно смотрящего на неё мужчины.
То, что уснуть удастся не скоро, Маша понимала на уровне интуиции. Также как то, что пройти мимо хозяина сейчас ей не суждено.
***
Вадима раззадорил вид девушки в коротком платье с полурасстёгнутой молнией сзади, да и незавершённые дела он не любил. А вот кружевное бельё, выглядывающее из выреза - очень даже.
Малуша попыталась отстраниться, когда он привлёк её к себе. Впрочем, было видно, что не взаправду сопротивлялась, а так, для приличия. Он рванул молнию до конца, и платье полетело на пол. Мала снова пыталась что-то возразить, но поцелуй выполнил отведённую ему роль, прервав её робкие протесты по поводу места для секса. Может, она всё и представляла по-другому, ну так невелика беда, привыкнет. Мала больше не сопротивлялась и не пыталась прикрыться, даже когда осталась обнажённой.
Вадим опрокинул разомлевшую от ласк девушку на стол.
***
14.2
Прохладная поверхность стеклянного стола обожгла кожу спины. Маша полностью отдалась и этому мужчине, и своему желанию. Волны удовольствия заставляли всё её тело дрожать в предвкушении разрядки, пока в сладкий мир не врезалась хлёсткая пощёчина. От неожиданности девушка открыла глаза, пыталась что-то сказать, но получила новую пощёчину по другой щеке. В глазах партнёра прочла желание ударить ещё и ещё. Поняв, что в её интересах промолчать, снова прикрыла глаза. Лишь подъём возбуждения приближал её к вожделенному финалу, как очередная звонкая оплеуха поднимала с глубины души горечь обиды. Оргазм всё же накрыл их почти одновременно.
Вадим помог Маше, всё ещё переживавшей эхо ярких ощущений, слезть со стола. Из её разбитого носа капала кровь. Боли Маша не чувствовала, лицо горело огнём. Вадим оторвал пару кухонных бумажных полотенец и протянул их растерянной девушке.
– Прижми к носу, кровь скоро остановится. Да голову запрокинь! – насмешливость вернулась к нему, будто и не было этих минут на столе.
Маша чуть запрокинула голову, прижимая плотную бумагу к носу, как и советовал Вадим. Возмущаться, что-то говорить, доказывая свою правоту, сейчас бессмысленно.Да и любовник, с большой долей вероятности, не станет слушать. Хотелось поплакать на эту тему и кому-нибудь выговориться. Вике вряд ли стоит поверять подобные секреты.
– Ванная, как выйдешь, - первая дверь налево. Хочешь, приходи наверх - найдёшь меня. Спокойной ночи!
Легонько хлопнув Машу пониже спины, быстро вышел. Шаги стихли в коридоре, пару раз скрипнула лестница.
Подобрав одежду, Маша направилась в ванную. Тёплые струи падали на тело, смывая пот, кровь, дорожки слёз и прошлую жизнь.
Конечно, она знала о БДСМ, смотрела фильмы, где героини кончали от самых жестоких игр, не оставляющих на гладких телах и следа. Она даже не была уверена, что то, в чём она принимала участие несколько минут назад, можно так назвать. Вряд ли любовник планировал разбить ей нос, дело в слабых сосудах, должно быть. Да и было не больно… Ладно, ей немного понравилось, если только этим всё ограничится, терпимо.
Выключив душ, Маша тщательно вытерлась. В зеркале отражалась девушка с лёгким смятением во взгляде и нахмуренными бровями, придирчиво рассматривающая своё тело.
Стоило выйти в коридор, как часы пробили три раза. Пару секунд постояв в нерешительности, Маша вздохнула и стала подниматься по лестнице.
***
С утра я чувствую возбуждение. Сегодня ночью проснулся от того, что сеанс связи возобновился. Было слышно так ясно, будто я невидимо присутствую в комнате для переговоров. Они дали новый приказ: женщина обязана сблизиться с выбранным ими мужчиной.