– Да, раньше мы общались чаще.
– Времени нет, дела, мы меняемся.
– Ты очень изменилась после того случая, – Виклина пристально посмотрела в глаза подруге, Маша поспешила отвести взгляд.
– После какого из них? В последнее время со мной много что произошло.
–На реке Квай.
–Есть такое, - поспешила согласиться Маша. Пусть будет вечер правды или полуправды, на худой конец.
Офиициант принёс заказ. Жаренное на углях мясо и жёлтые кругляши картошки, щедро приправленные зеленью, заставили Машу сглотнуть слюну: только теперь она поняла, что голодна. Решив повременить с объявлением новостей, жадно набросилась на еду, насколько позволяли приличия.
Вика удивлённо смотрела на неё поверх посуды. Официант наполнил бокалы-тюльпаны алкоголем и, поклонившись, отошёл.
– Что за мужчина?
–Давай выпьем!
Виклина чуть пригубила, не чокаясь. Маша опустошила одним махом. В голове приятно зашумело, по жилам потёк огонь, придающий смелости трусам, и безрассудства смелым.
– Тебе нравится здесь? – спросила Вика.
– Неплохо. Главное - никаких славянских богов.
– Чем не угодили-то? Работаешь вплотную с ними.
– То-то и оно. Не хочу брать работу на дом, – собственная шутка развеселила Машу.– Налей мне ещё.
Вика плеснула виски, чуть прикрыв ими дно тюльпана.
– Лей ещё! – в ответ на просьбу добавила ещё немного. Шашлык с картошкой был съеден: Маша почувствовала себя способной на беседу. Официант подошёл убрать пустые тарелки, Вика почти не притронулась к своей.
– Сырную тарелку принесите, пожалуйста! – опять пригодился опыт Вадима. Тот считал, что если пить, то виски или водку. На крайний случай, коньяк. Если закусывать - то по всем правилам: бурбон - шоколадом, шотландский - сёмгой, Джека, который, Дэниелс ничем.
– Над кем ты сейчас работаешь? – поинтересовалась Вика, беспокойно глядя на то, как убавляется содержимое бокала на том краю стола.
Маша чуть было не ляпнула: над Вадимом. Кураж тёк по венам, усыпляя бдительность. Маше поделилась удачной, по её мнению, мыслью, что она подобно Рарогу - огненному соколу, прилетающему к людям с огненной водой. Ой, нет, с вестью от богов. Правда, там огонь - символ чистоты совести и помыслов, а тут: несостыковочка выходит.
– Баба-Яга у меня.
–Что? – Вика не поняла, причем здесь подземная воительница. На всякий случай, отодвинула от Маши бутылку: трёх бокалов, мол, более чем достаточно.
–На работе у меня Баба-Яга, - пояснила Маша и тут же с усмешкой добавила – А после - Вадим.
16.1
Вика некоторое время сидела в оцепенении, думая, что не расслышала или стала жертвой пьяной шутки. Но Маша вмиг сделалась серьёзной, только глаза блестели дьявольским огнём. В голове у Вики тут же всё сошлось: и редкие встречи на её территории, и прощальные послания, и его машина возле музея. Да и Малуша последнее время иная стала: влюбилась, значит, по-настоящему.
Вика медленно поднялась, бросив салфетку на стол.
–Ты не Рарог, ты - Сирин!
И вышла, не чувствуя ничего, как под анестезией. Не помнила, как добралась.
Виклина прошла в комнату, рухнув на один из диванов - близнецов. Тот самый, где они любили друг друга, словно герои ожившего мифа о Костроме и Купайло. Сквозь полупрозрачный тюль тёмную комнату освещал уличный фонарь. Затхлый воздух заставил её встать и приоткрыть окно: свежий ночной ветер осушил слёзы и заставил мысли сменить вектор с идеи суицида на активную женскую позицию. Во все смыслах.
Сирин увела Купайло, но он вернулся к Костороме. Однако, надо не ждать, а действовать!
***
Вадим сидел в кабинете. Он только что закончил переписку с устроителями выставки: те нежданно предоставили ему дополнительные места для двадцати экземпляров. Чем больше привезёшь, тем больше контрактов на поставку, больше рынков сбыта, есть возможность, опять-таки, открыть оранжерею. Жить на два дома неудобно, можно просто переехать в более благополучную страну. Теперь для него не существует границ и преград, если речь идёт о распространении фаленопсисов. А здесь оставить управляющего. И он, наконец, перестанет стесняться, когда в Европе или США коллеги спросят о том, как можно вести серьёзный бизнес в стране с малоразвитой экономикой. А иные и вовсе сочувственно покачивали головой.