– Мне не хочется, но выбора нет. Всё к лучшему.
Он отстранил девушку и поплёлся в ванную.
– Я сегодня узнала: Лада повесилась, – дрогнувшим голосом сказала Малуша вслед. Вадим обернулся. Новость его поразила.
– Сама? Когда успела?
– Самоубийство. Расследование подтвердило.
– Правда? Ты ничего не скрываешь?
– Я её в петлю не пихала!
– Да не к этому я. Что ты ей сказала?
– Ничего особенного. Поговорили о жизни: она всё время одна, муж её с Викуой спутался, жаловалась на свою никчёмность, на неспособность родить.
– Ну ты молодец! Избавила нас от неприятной необходимости. И муж ничего не заподозрит. Гениально!
"Может, она и впрямь не глупа, а притворяется? Ведёт свою игру? Хочет выслужиться перед Ними? Чтобы позволили убрать и его после, оставшись богатой вдовой?" Мысль показалась Вадиму вполне здравой.
Мала смотрела на него овечьим бессмысленным взглядом. Ладно, он потом разберётся!
***
Рабочая кабинка стала для Маши запасным укрытием. Раскрыв файлы с Ягой, она сидела и обдумывала ситуацию. Искала лазейку. Уезжать нельзя: она будет одинока. Здесь тоже, но к этому миру вполне привыкла, да и родственники есть, и Вика. Может, сделать так, чтобы та соблазнила Вадима и тот поступил вопреки приказам? Нет, он не посмеет. Для таких важнее всего - цель, амбиции, гордыня. Женщин везде много, - рассуждают они.
Телефон Вики по-прежнему был недоступен.
Третий этаж гудел, как растревоженный улей: весть о смерти Лады испортила рабочий настрой. Отсутствие Виклины породило самые невероятные слухи: от связи между самоубийством и вечерней встречей в кафе до утешения вдовца. В сплетнях не было ничего удивительного: все знали, что Виклина отчаянно ищет богатого любовника с перспективой.
Появление мужа почившей изумило весь отдел Пантеона. Если бы в эту минуту по радио объявили, что началась Третья мировая, никто не обратил бы внимания. Женщины откровенно провожали его глазами: одни желали найти следы безутешной скорби, другие вообще смотрели, как на пришельца из иного мира. Третьи жаждали прочесть тайну: Все знали, что Лада безуспешно пыталась забеременеть, но этот повод не казался глазеющим достаточно весомым, чтобы лезть в петлю. Да и был просто неинтересным, в отличие от роковой любви.
Олег был одет в джинсы и чёрную водолазку, подчёркивающую накаченный торс. Не смотря по сторонам, целенаправленно шёл к её кабинке. Шеи вытягивались ему вослед. Многие бы полжизни отдали, чтобы присутствовать при разговоре.
– Малуша Тахварова. Верно? – Маша вздрогнула. Она не представляла, что скажет ему. Может, их связь с Виклиной не выдумка? Или это были домыслы отчаявшейся женщины, в каждой видящей успешную соперницу?
Она кивнула, указав на стул. Светловолосый мужчина нерешительно переминался у входа, теребя в руках кепку.
– Могу я с вами переговорить, если это удобно, конечно?
– У меня есть час. Проходите.
– Не здесь. Вы понимаете, я насчёт Лады. Её муж.
– Примите мои соболезнования. Но мы были едва знакомы.
– Спасибо. Мне сказали, что вы провели с ней тот вечер. Перед тем как... Словом, тот вечер.
Глаза Олега сделались холодно-стальными, но тут же взгляд смягчился и выражение лица стало скорбным, как на похоронах.
– Да. Мы с Виклиной, её подругой по отделу, пошли в кафе и решили взять её с собой, чтобы развеялась. Собственно, мне особо нечего вам сказать.
– Вы не подумайте, что я с претензиями. Наоборот, я благодарен, что с кем-то смогу поговорить о её последних часах. Можно, займу час вашего времени после работы? Посидим, где-нибудь, поговорим. Я отвезу вас домой.
Маша колебалась: отказываться неучтиво, принимая во внимание его горе. Да и Люда намекнула, что Олег неуравновешенный. Такому откажешь - и век будешь пенять себе: может и сам в петлю залезть. Мало ей вины за Ладу!
– Я живу не одна, мне нужно предупредить жениха, – сделала она последнюю попытку отказаться.
– Конечно, я понимаю. Хотите, я сам объясню ситуацию вашему молодому человеку, чтобы не возникло недопонимания?