Витя бережно положил плед с котенком на сиденье сзади.
– У меня возле дома есть двор. Можно там его похоронить. И лопата есть на балконе.
– Поедем,– пробормотала Вита.
– Хочешь воды или еще чего-нибудь?
– Нет-нет. Поедем,– она снова выпрямилась в королевскую осанку.
– Ну, вот,– Виктор немного притоптал свежий холмик в дальнем углу двора, за мусорными баками. Вита воткнула в центр могилы зеленую ветку, которую нашла неподалеку.
– Он уже, наверное, в кошачьем раю.
– Точно.
Он отер пот со лба, посмотрел на серые от грязи ладони.
– Я сейчас быстренько приведу себя в порядок и можем ехать.
Вита подняла на него синие глаза.
– Может, отменим ресторан?
– Конечно, как скажешь. Извини, не слишком удачный вечер получился. Зря ты на меня свой бонус истратила,– грустно улыбнулся он.
– Я бы, знаешь, заказала пиццу и… что-нибудь покрепче.
– А я бы с удовольствием к тебе присоединился, если ты не против.
– Вот и договорились!
– И они направились к подъезду.
Квартиру Виктор держал в аккуратном и чистом виде– так был воспитан. Мама часто уезжала на съемки, и он научился сам и стирать, и убирать, и гладить. Квартира была двухкомнатная, с высокими потолками и балконом, не своя– съемная. Но жил он в ней уже семь лет, с Аней, с Аней и Егором и полгода – сам по себе. У Виктора была трехкомнатная квартира на Ленинградском шоссе, доставшаяся в наследство от бабушки, но на семейном совете решили, что арендная плата пригодится больше. К тому же до клиники добираться ближе с юга, чем с севера Москвы.
Большой плазменный телевизор, хорошая встроенная кухня из светлого, с патинами дерева, стиралка, в общем, все, что нужно для комфортного проживания. При Ане, конечно, были картинки на стенах, разные статуэтки, фотографии в рамочках-сердечках. Уехав, она все это забрала. Только посуду и полотенца поделила пополам. Теперь квартира выглядела опрятно и без изысков. Кожаный диван, правда, был, как говорят, козырным. Широкий, просторный и очень удобный. Виктор отдал за диван солидную сумму в свое время, часть даже занял у товарища. Но не пожалел.
– Проходи, располагайся,– пригласил он гостью. –Я сейчас найду какого-нибудь Марчелло Мастроянни, который слепит нам первоклассную лепешку.
– Мне– «четыре сыра»,– попросила Вита, оглядывая комнату.
– Вино? Шампанское?
Девушка покачала головой.
– Лучше виски.
– Тогда надо бежать в магазин. Тут недалеко.
– Я подожду,– кивнула Вита, устраиваясь на диване, изящно поджав под себя ноги в тонких черных колготках.
– Какие-то предпочтения?
– Нет. Все равно. И яблочный сок, пожалуйста.
Он заказал две пиццы «Четыре сыра» и побежал в магазин. По дороге бросил взгляд на холмик с торчавшей веткой. Сердце сжалось. Нет, никогда не смог бы он стать хирургом. Слишком жалостливый.
Вернулся с бутылкой Джека и коробкой сока. Увидев его, Вита быстро засунула айфон под колено. Придиванного столика у него не было– расставил стаканы и бутылку на стуле. Себе плеснул немного в стакан со льдом, девушке смешал некрепкий коктейль с соком.
– За Вискаса,– сказала она.
– Прекрасное имя. Главное, редкое.
На удивление быстро доставили пиццу.
–А где же салями и ветчина?– улыбнулась Вита, глядя в коробку собеседника.
– Да что-то нет аппетита.
– После того, как увидел смерть животного?
– Не могу сказать, что здесь есть причинно-следственная связь… Хотя, возможно, ты и права.
Некоторое время молча уплетали и запивали.
Щеки у девушки порозовели. Глаза заблестели.
– Все. Больше не могу! – она вытерла пальцы о бумажную салфетку и, взяв стакан, откинулась на спинку. Виктор сидел на другой стороне дивана, по-турецки скрестив ноги. За окном было еще светло, но он задернул шторы в коричневых кофейных зернах, и комнату затянул полумрак.
– В детстве у меня была любимая пиццерия в кинотеатре,– сказала Вита.– Там делали самую вкусную в городе пиццу. Хотя тогда ее, наверное, только там и делали. В выходные, когда не было соревнований, мы с папой шли за этой пиццей. Два кусочка на таких крошечных картонных тарелках. И стакан кока-колы. Сыр был такой тягучий, жирный и, наверное, очень вредный. Но такой вкусный! И тесто– толстое, нежное… В понедельник я, конечно, получала нагоняй от тренера за толстый живот. Но все равно лопала снова.
– Папа, наверное, тобой очень гордится.
– Он… не здесь.
– Извини.
– Да ничего. А это– твоя семья?– Вита указала глазами на фото на рабочем столе компьютера.
– Сын и мама сына.
– То есть твоя жена?
– Мы в разводе. Ты же знаешь.
– А что так?