— Вот именно: точь-в-точь как я и сказал, отличный подхалим, если угодно, только всё равно — подхалим.
— Ну и что с того? Положим, он подхалим; разве я не могу держать при себе подхалимов, как и все прочие?
— Конечно, можешь, только я не обязан сожалеть об их отсутствии.
— А кто говорит, что обязан? Но лично я буду сожалеть, если сочту необходимым. И я сожалею, весьма сожалею об отсутствии Грауса, ведь если бы он не впутался в этот несчастный матч, — можешь мне возразить, если угодно, — то позаботился бы о том, чтобы Хлюппик отобедал здесь, а уж он рассказал бы мне обо всех происшествиях.
— Я очень рад, что он пренебрег этим, — сказал Эгремонт, — по мне, уж лучше Граус, чем Хлюппик.
— Кто бы сомневался, — сказал лорд Марни, с необычайно мрачным видом наполняя свой бокал. — Бьюсь об заклад, тебе бы хотелось лицезреть в Марни какого-нибудь благородного святошу, вроде твоего друга Сент-Лиса, чтобы он проповедовал в лачугах, пробуждая в людях недовольство, читал мне нотации о низких заработках, хлопотал о клочках земли для новых церквей и прельщал Арабеллу сбором средств на расписные окна.
— Я и в самом деле хотел бы видеть в Марни таких людей, как Обри Сент-Лис, — заявил Эгремонт спокойно, но достаточно твердо.
— Будь он здесь, я бы ему быстро показал, кто в доме хозяин! — сказал лорд Марни. — Я бы не прогнулся, как Моубрей. Если на то пошло, лучше уж сразу приютить иезуита.
— Уверяю тебя, Сент-Лиса бы весьма мало заботило, вхож он в твой дом или нет, — сказал Эгремонт. — Я знаю, что даже в Моубрейский замок он всегда приходит с большой неохотой.
— Да неужели! Действительно, с огромной неохотой! И так же неохотно, вот уж не сомневаюсь, он восседал рядом с леди Мод. Хотел бы я знать, почему он не заберется повыше и не прочтет проповедь для леди Джоан; впрочем, она слишком разумная женщина и не поведется на уловки этого фанатика.
— Сент-Лис считает своим долгом проникнуть во все слои общества. По этой причине он посещает и замок Моубрей наряду с городскими подвалами и трущобами. Он радеет о том, чтобы те, кто облачается в пурпур и виссон, знали о положении своих ближних. Они уже не смогут отгородиться невежеством от выполнения своего долга. До появления Сент-Лиса семейство из Моубрейского замка было фактически оторвано от мира; равно как не существовало никаких вспоможений для окрестной бедноты. Вероятно, иным округам, не менее обделенным, и отдельным семействам, таким же знатным и почитаемым, как Моубрей, пошло бы на пользу, если бы место некоего мистера Хлюппика занял некий мистер Сент-Лис.
— Я полагаю, ты хотел уязвить меня, — сказал лорд Марни, — да только жаль, что людям во всех концах нашей страны не живется так же хорошо, как в моем имении. Здесь они получают свои восемь шиллингов в неделю — по крайней мере, никак не меньше семи, — и все рабочие руки в данную минуту обеспечены трудом, кроме кучки мерзавцев, которые предпочитают воровать лес и браконьерствовать; плати им хоть вдвое больше, они всё равно предпочтут красть и охотиться в чужих владениях. Размер оклада не имеет значения; всё дело в стабильности; а уж в Марни любой работник может не беспокоиться за свои семь шиллингов в неделю — по крайней мере, девять месяцев в год; что же до трех остальных, то можно пожить и в работном доме; очень подходящее для них место: оно отапливается горячим воздухом, и там есть все удобства. Даже Аббатство Марни не отапливается горячим воздухом. Я не раз думал об этом; порой я дохожу до бешенства при мысли о ленивой изнеженной челяди, которая проводит свою жизнь, грея спины у огромного ревущего камина, — но я боюсь дымоходов.
— Любопытно, коль скоро речь зашла об огне, что ты не так уж сильно боишься горящих стогов, — заметил Эгремонт.
— Это дьявольская ложь! — воскликнул лорд Марни в порыве необычайной ярости.
— Что именно? — поинтересовался Эгремонт.
— Что в наших окрестностях был хоть один случай поджога.
— Отнюдь, пожар случился на следующий день после моего приезда.
— Он не имел никакого отношения к размеру оклада, это был несчастный случай. Я сам провел расследование, равно как и Граус, равно как и Хлюппик: я отправил их во все возможные места. Я сказал им о своей уверенности в том, что пожар — это чистая случайность, и послал проверить, так ли это; и они вернулись и подтвердили, что это была чистая случайность.