– Глупый мальчишка, – вздохнула Фокс.
Но, тем не менее, факт оставался фактом: нападения, вероятнее всего, избежать не получится. А значит нужно готовиться к скорой войне… Благо, знание местности оставалось за Фокстрогом.
«Так, против нас явно не слабый клан, – заключила старейшина. – Это видно по экипировке тех смертников. Но магов явно недобор… Иначе послали бы одного для страховки. А ещё это наглое объявление. Будто нас тут три человека живёт, а не полсотни бывалых авантюристов. Как там он сказал, кстати? Армия? Даже любопытно, сколько у этой велветины людей…»
Лимон шёл по лесу вдоль восточной дороги, которая шла посреди самой чащи. Солнце уже давно зашло, и вся лесная живность наверняка вышла на охоту. Но какое до этого дело тому, кого обычно не замечают? Ну, пока рот на замке, а кинжал в ножнах…
Лимона знали как одного из величайших грабителей древних руин и храмов. До жизни в Фокстроге много кто о нём слышал, как о бесстрашном воре, который украдёт всё, что угодно, даже из-под носа Тёмного. Только вот, слухи врали.
На деле этот молодой человек был напрочь лишён рассудка и здравого смысла. Каждый налёт и грабёж выходил полной импровизацией, и добивался успехов только благодаря удаче и помощи верных товарищей. Да, Лимон оставался способным лазутчиком, с миловидным круглым лицом и добродушным взглядом... Пока не открывал свой рот и не начинал нести всякий бред. И вот сразу после этого начинались все неприятности.
Пробираясь между деревьев, Лимон старался не издавать лишнего шума. Каждый звук, даже хруст веточки, мог стать в этом лесу роковым. Тёмные, которые обычно бродили по ночам, не сильно отличались от диких животных, но могли обладать магией, и зачастую физически превосходили простых людей.
Увидев вдалеке тусклый огонёк, Лимон наконец вздохнул спокойно. Похоже, что он не соврал, и всё же решил подождать…
Лагерь находился недалеко от тракта, на самой окраине леса. Лимон подобрался поближе, и спрятался в кустах неподалеку, чтобы все видеть и слышать.
И… Помёт грифона! В лагере было не меньше двадцати здоровых солдат! Вооруженные до зубов, с внушительным арсеналом железного и бронзового оружия у каждого. Против них в одиночку не выступить. Лимон тихо скрежетнул зубами. Неужели этот засранец посмел его предать и наврал про демонические руины? Если так, то на такой случай у мелкого лазутчика всегда оставались «сувениры».
Из единственной в лагере палатки вышел мужчина с перебинтованным лбом в пафосной мантии. Кем бы он ни являлся, но главнее него в этом лагере вряд ли можно кого-то найти. Вероятно, это совершенно другие люди, не связанные с тем авантюристом.
– Эти ублюдки еще получат! – рычала большая шишка в мантии. – Клянусь, что я сделаю себе вещмешок из кожи того, кто это сделал!
– Извините, что прерываю ваши грозные речи, – вмешался один из солдат, – но я подумал, что, возможно, наших сил хватит для занятия Фокстрога...
После этих слов Лимон напрягся. Значит, это разведотряд, который послал какой-то неизвестный клан с Востока? Тогда шишке ещё повезло, что отделался простенькой тряпкой на голове.
«Будь там Иво, наверняка бы его грохнул сразу, – хихикнул про себя Лимон. – От его меча мало кто уходил живым. Лучший мечник, как-никак».
– Так себе идея, – отмахнулся от предложения своего подчинённого мужик в мантии. – В Фокстроге этих грязных авантюристов вдвое, если не втрое больше, чем в нашем лагере! Даже если мы и нападем, скорее всего нас ждёт провал. Тем более сам знаешь поговорку: «Каждый умелый авантюрист стоит десятков изгнанников». А эта Шкуродёрка собрала вокруг себя одних из самых лучших! Остаётся ждать Её Святейшество и основные силы…
– Вы недооцениваете нас, посол… – произнёс злобно солдат. – Мы тоже были умелыми искателями приключений до прихода Велвет! И пусть нас меньше, но они не станут ожидать нападения ночью.
«Это верно» – согласился мысленно Лимон осторожно доставая из рукава одно из своих «неудавшихся» зелий. Да, хороший алхимик мог сделать превосходное зелье-антисептик. Но посредственный лазутчик делал только неудачную лабуду, от которой потом приходилось сидеть в кустах по три дня. Зато при поджоге этот «экстракт поноса», как его называла Фокс, становился лучшей петардой из всех возможных.
– Знаешь, Вэл, – обратился плащ к солдату с какой-то грустью, – я не хочу вообще в этом участвовать. Вся эта вера в Свет, самозванная Героиня Света… мы ведь жили себе спокойно, пусть и с трудностями. Так почему мы оказались втянуты в этот Светлый Поход, если нам от него нет никакой пользы?