- Ага, - кивнул механик, - Здесь все ньюхипы - звери, птицы, рыбы. Деревья. Даже камни некоторые.
Рожин вылупил глаза.
Келли захохотал, согнулся пополам, рухнул на колени. Несколько раз показал на Рожина пальцем, будто пытаясь сказать. Но из-за смеха так и не смог.
- Да пошел ты, клоун чертов! - крикнул Рожин.
- Да нужен ты мне, - беззлобно отозвался Келли и пошел в лес в известном одному ему направлении.
'Вот и иди', - хотел сказать Серж, еще раз хлебнув из горла. Но вслух не произнес. Решил, что хорошую мысль достаточно подумать. Ноги плохо слушались, в голове нехорошо шумело. Тянуло блевать, но почему-то очень не хотелось. 'А как я к катеру выйду-то?' - озадачился Рожин.
- Эй, абориген! Ты что, меня здесь бросишь? - крикнул он вслед Келли, - А ну как меня тут съедят?
- Некому тут есть, - донесся откуда-то из другого мира удаляющийся голос, - Ничего с тобой не сделается. Люди здесь - самые опасные существа. Особенно друг для друга.
'Стоп. Так Келли же - не абориген, - сообразил Серж. Он - колонист, иммигрант. А кто мне тогда отвечает?'
Рожина скрутило, он упал на колени, сжал зубами прохладную водянистую травинку. Чуть полегчало. Рожин встал и пошел куда-то, почему-то надеясь, что непременно выйдет к катеру.
- Элис тоже бродит по ночам, - опять произнес кто-то не близко и не далеко, - Пытается понять этих черных тварей. Для этого он ходит как формик, шелестит и позвякивает как формик, и также в упор не видит людей. Вы можете встретиться, но он тебе не поможет - потому что не заметит.
Незримый собеседник зашелся кашляющим смехом, который скоро перешел в мерное шуршание. Серж ускорил шаг. Деревья хватали его за ноги, дергали за волосы и хлестали по лицу. Кто-то противно пиликал на скрипке у правого уха. Рожин даже, кажется, разобрал мотив - 'Оду к радости' Бетховена. Серж вышел на тропинку, уселся и отхлебнул из бутыли. Новый глоток не добавлял ничего - не становилось ни лучше, ни хуже, ни понятней, ни страшнее.
- Эй, кто здесь есть? - закричал Рожин, - Кто главный по лесу? Для кого он посажен? Хозяева, проводите меня до моего корабля! Я ни в чем перед вами не виноват, не крал вашего зерна, не захватывал ваших храмов. Даже дурь вашу не курил. Просто мотался от звезды к звезде и случайно забрел сюда - как в чужую дверь по ошибке. Мне от вас ничего не надо.
Рожин поднял голову и увидел черный силуэт. Почувствовал запах тухлых яиц.
- Слишком поздно, - сказал формик, - Ты не найдешь дорогу домой.
- Почему? - Рожина мутило, он покачал головой, - Впрочем, не отвечай. А то еще скажешь что-нибудь ужасное. А я не хочу ничего такого слушать. Хочешь выпить?
Формик взял бутыль и запрокинул над головой. Сел, обнял Рожина гибкой рукой. Рожин повернул голову к формику. У существа оказалось лицо Мадлен.
- Что ты здесь делаешь? - удивленно спросил Серж.
- То же что и всегда - любовь, - ответил формик с лицом хипушки.
- Разве формики любят людей? - он потряс головой, - Или нет, я, наверно, хотел сказать - разве люди любят формиков?
- Все любят друг друга, просто не все это помнят, - ласково объяснил формик, - Вот я помню. Особенно теперь. Мне Элис подсказал. Элис любит формиков, понимает их.
- Элис? - Серж удивленно отпрянул. У него на коленях оказалась обнимающая его за шею совершенно голая Мадлен. На ее голове темнели две полусферы.
- Я не понимаю.
- Со временем все поймешь, - пообещал кто-то или что-то, Серж уже не врубился, мир сделал кульбит и исчез.
***
Проснулся Рожин от слепящего света. Не открывая глаз, Серж попытался дать приказ системе выключить освещение. Сообразил, что находится на планете, приказал опустить экран на иллюминатор, но свет продолжал бить в глаза. 'Сломано, что ли?' - с трудом сумел он подумать. Почему-то мыслительный процесс давался тяжело.
Нехотя Рожин вытянул ноги, чтобы спуститься с кровати, и беспомощно засучил ногами. В недоумении открыл глаза. Кровати не наблюдалось. Одетый и обутый Рожин лежал на карбоновом коврике под внешней стенкой катера. Рядом в кресле из кают-компании покачивался Келли. На ухе и глазу механика красовалось две мигающие висюльки с надписью 'Механик'.
'Инструкцию по ремонту изучает, - решил Рожин, - Или порнуху.'
Рожин попытался опереться на руку, и громко ойкнул.
- Болит? - флегматично поинтересовался механик, - А не надо было вчера долбить в ствол кулаком и требовать повариху.
Серж внимательно оглядел распухшую руку.
- А как я вчера пришел?
- Сходи к Клаусу, - коротко бросил ему Келли и опять погрузился в виртуальную реальность .
...Постучав и услышав недружелюбное приглашение, Серж осторожно отодвинул полог и зашел в вигвам доктора. С виденными Рожиным жилищами Мадлен и Харви дом Клауса разнился кардинально. Изнутри он выглядел практически как отсек корабля с сенсорными стенами и контейнерной мебелью, разве что геометрия поверхностей сильно отличалась из-за внешней формы вигвама. Через середину дома проходил тяжелый полог до верха и от стены до стены, видимо, разделяя его на рабочую часть и приватную. Переднее помещение выглядело похоже на приемный покой больницы. В кресле перед голографическим экраном сидел угрюмый дядька с круглой лысой башкой и мускулистыми волосатыми руками.
- Здравствуйте, доктор, я - Серж Рожен, - представился Серж.
- Поздравляю, - откликнулся Клаус равнодушно.
- Вам про меня говорили, наверно.
- И что?
- Вот, - Серж протянул опухшую правую руку, - Я слышал, Вы тут всех лечите. Может и меня - за умеренную плату?
- На Пантанале я ни с кого денег не беру, - отрезал Клаус, - Показывайте, что у Вас там.
Рожин сел напротив, засучил рукав.
- С Келли бухали? - поинтересовался Клаус, осматривая рожинскую кисть и предплечье.
- Как Вы поняли? - смутился Рожин.
Клаус посмотрел исподлобья.
- Сильный выхлоп. Бухает тут только Келли. Корнелиус пьет. Я иногда выпиваю. Остальные дурь курят, - Клаус повертел руку Рожина так и сяк, не обращая внимания на гримасы пациента, на последних словах сделал акцент, - Патти - вовсе трезвенник.
- А чего это он? - заинтересовался Рожин.
Клаус мельком глянул на Рожина как через оптический прибор. Вернулся к руке. Достал из контейнера в столе оранжевый шарик и приложил к внешней стороне кисти. Рожин почувствовал, как рука исчезла - вместе с болью, весом и тактильными ощущениями.
- Для человека Вашего рода занятий Вы чересчур любопытны, не находите?
'Интересно, что ему Патти про меня наговорил?' - подумал Рожин.
- Как Вам сказать, доктор? Знавал я пару-тройку человек в своей профессии, как раз из-за отсутствия любопытства угодивших в Валхаллу раньше времени, - заметил он вслух, - А, вообще - может, я хочу сюда вернуться и в общину вступить? Надо же мне знать, кто таков местный босс, и как тут, вообще, дела?
Последние слова Клауса явно развеселили. Доктор потер глаза обеими руками.
- Патти - идейный ньюхип. Не просто - дитя цветов, как остальные, а идеологически загруженный. Хочет построить здесь новую Новую Христианию.
- Что это такое?
Клаус откинулся в кресле.
- Легенда ньюхипизма. Якобы бывший до Нью-Миддл-эйдж-крэш в центре Европы город хиппи с таким названием. Новая Христиания не входила ни в какое государство, там не действовали внешние законы, не платили налоги, не служили в армии. Жители города открыто продавали и употребляли легкие наркотики, одевались, как хотели, делали, что хотели, любили друг друга, как хотели. Ненасилие проповедовали.
С этими словами Клаус неожиданно воткнул в сержеву руку иглу. Рожину почудилось, что он услышал треск и скрежет металла по кости. Он аж подпрыгнул.