В некоторых местах к воде устремились полчища сайгаков, подымая пыль почти
до самого самолета. Степь стелилась до горизонта огромным желто-коричневым
одеялом. Немерянные пространства Земли невольно вызывали мысль о
несправедливой неравномерности расселения людей по планете: где-то они
теснились по десять человек на сто квадратных метров, а где-то день можешь
пройти и не встретить ни одного путника или признаков жилья. Несправедливо...
Размышления эти были прерваны неприятным и неожиданным ощущением
свободного падения вниз. Сердце подскочило к самому горлу и бешенно забилось.
Кишки в животе сжались в комок. Состояние невесомости, длившееся несколько
секунд, вдруг сменилось ощущением жуткой тяжести во всем теле. Казалось, что
кожа на лице стянулась к самому подбородку и еще чуть-чуть и она оборвется и
размажется по дну кабины. Я повернул голову к Боре - тот напряг жилы на шее и
смотрел вперед выпученными глазами.
- Ты что, гад, совсем ох...л! - закричал он, когда маневр повторился. Я тебе сейчас
всю кабину заблюю - не отмоешь вовек.
- Ладно, молодежь, - повернул голову Паша, - главное в штаны не наделайте, а к
блевантину нам не привыкать...
- А ты, Паша, - продолжал кричать Боря, - ваще отхватишь по полной программе, когда прилетим.
- От тебя что ли?
- От нас...
Паша не ответил, посмотрел сначала вниз, а потом что-то крикнул на ухо
Хаханьяну. Самолет сделал резкий крен вправо и рухнул вниз.
- Пикируем на объект! - крикнул Хаханьян весело.
Мы с Борей вцепились в поручни и уставились в окна, полагая, что хряпнемся
всенеприменно. Однако у самой земли машина выпрямилась и пошла на посадку.
На заправке перед Барстоу остановились и вышли покурить и, как говорили в
армии, оправиться. Ничего особенного: небольшой магазинчик с дорогими
13
закусками и напитками и сувенирами. Почти все сувениры китайские, как и во всем
мире. Продавцы приветливые и безразличные, наверно, из-за жары, хотя
кондиционеры исправно работали.
-Нигде нас не встречают, - в шутку сказал я и сразу же вспомнил, кто встречал нас
там, когда мы приземлились...
Встречали нас начальник отряда Володя, проявительница Надя Гон, шофер
грузовой машины Муршид (балкарец), шофер станции Никитич и его жена,
повариха Валя. Никитичу с Валей было около пятидесяти, Муршиду лет сорок,
Наде около двадцати пяти, а Володе около трицати. Еще были два молодых
рабочих, Сашка и Витька.
В первый же вечер началась гроза и пришлось мчаться на грузовике на профиль,
чтобы смотать по-быстрому косу. По-быстрому не получилось, поскольку через
полчаса воды было уже по колено. Мы (Боря, я, два рабочих и шофер) оказались
среди залитого водой поля на грузовике, в кузове которого громоздилась огромная
катушка для сматывания кабеля. Молнии били в землю все ближе к нам. Шофер
Муршид явно нервничал. Он вообще был человеком, предпочитающим уют
всяческой возне и неуемности. Обычно он лежал в своей палатке и предавался
одному ему известным мечтаниям. Перед входом палатки висело на нитке
внушительных размеров соцветие рогоза (камыша) с прекрепленной к нему биркой, на которой было написано "Эталон х...й". Надя Гон с уважением поглядывала на
эталон и говорила:
- Таш мудугу, дунья таш мудугу. - что означало, как она объясняла, было
молитвой на балкарском, которой ее обучил Муршид.
Итак молнии все ближе подбирались к машине, на которой Муршид буксовал,
пытаясь безуспешно сдвинуть с места. Ма стояли поодаль и с грустью на него
смотрели. Вдруг Муршид открил дверь кабины, выскочил и побежал в сторону.
Когда он отбежал метра три, в кабину шарахнула молния. Искры посыпались в
разные стороны.
- А ты как почувствовал? - хором спросили мы.
- Волосы на эталоне встали, - полузлобно ответил мудрый кавказский человек.
14
Мы стояли по колено в воде, вымокшие до нитки, с безысходностью в глазах и
потихоньку подвывали. Когда степень безысходности достигла аппогея, Муршид
направился к обуглившейся кабине машины и стал рыться в ней долго и упорно.
Потом он выбрался и с радостью продемонстрировал нам цель своих поисков - это
была литровая бутылка с прозрачным содержимым.
- Спирт, таш мудугу, дунья таш мудугу, - сказал он и приложился к горлышку.
Через несколько минут мы все заметно повеселели.
- А давайте пешком пойдем в лагерь, - предложил Миша.
- Ты че, ненормальный, - охладил его один из рабочих, - вокруг одна вода, а куда
идти?