Он замолчал, переводя дух.
— Какое счастье, друзья, что человечество вовремя увидело, в чем кроется корень зла, и поняло, какую опасность представляет для его существования капитализм и империализм! Какое счастье для человечества, что у этих преступников вырвали из рук атомное оружие, что Советский Союз своевременно мобилизовал народы на борьбу за мир… Атомная энергия похожа на огонь: она хороший слуга, но страшный хозяин. Теперь, к счастью, она только хороший слуга, дарующий нам силу для многих побед. Какое изобилие создали мы благодаря этой силе на Земле! Без нее мы не были бы сегодня здесь, в звездной системе, удаленной от нашего дома более чем на четыре световых года… Безумцы, которые в болезненном стремлении к власти забывают о человечности и честности и даже теряют естественный инстинкт самосохранения, должны помнить, что тот, кто сеет ветер, пожнет бурю! И буря сметет только их. Человечество не допустит, чтобы повторился ужас прошлого. Оно хочет жить спокойно и мирно и поэтому безжалостно уничтожит каждого преступника…
И еще одно грозное предостережение дает нам эта катастрофа: в радостной мирной жизни мы утратили бдительность и осторожность. Мы полагались на то, что пережитки империализма навсегда исчезли из сознания людей… Как видите, успокаиваться рано… Товарищи, мы должны немедленно созвать суд и поставить перед ним коварного преступника!
Однако Дитриксона не нашли ни на атомной электростанции, где он должен был дежурить, ни в лаборатории, ни в его каюте.
— Я хотел бы сказать вам, Алена, несколько откровенных слов, раз уж мы случайно остались наедине… Помните: любовь не слепа и не пассивна. Настоящая любовь облагораживает людей, делает их лучше. Вы должны были больше заботиться о Северсоне… Ну, ничего, вы это исправите. У вас впереди вся жизнь.
— Товарищ Навратил, знаю, что на мне лежит большая вина…
В клуб вошел Северсон. Навратил вдруг вспомнил, что должен заглянуть в кабину управления, и вышел. Северсон наклонился к Алене и едва слышно спросил:
— Сердишься на меня?
— Глупенький! — улыбнулась она. — Наоборот…
— Эти две коробочки лежали между нами, как камень… Подожди минутку. Сбегаю за ними, чтобы они больше не жгли меня…
— Пойдем. Я пойду с тобой.
Северсон открыл дверь своей каюты и сразу же выскочил обратно. На его кровати, среди разбросанного белья, сидел Дитриксон. В левой руке он судорожно сжимал металлическую коробочку, а правой доставал из нее ампулки и бил их об пол.
— Фаухер, Йонес, Северсон — все так кончите! Замордую вас, как собак! — глаза у него были безумные, выпученные, и он весь трясся. — Пошел вон, убийца! — закричал он, увидев Северсона. — Ты уничтожил планету Икс!
Коробку с ампулками он швырнул к двери.
— Сошел с ума! — Северсон резко закрыл за собой дверь и схватил Алену за руку. — Скорее позови Навратила!
Алена убежала. Северсон навалился на дверь, пытаясь задержать безумца.
Дитриксон несколько раз подергал за ручку и затих. Казалось, он успокоился. Неожиданно дверь широко распахнулась. Безумец выскочил из каюты, наткнулся на стенку, упал. Сразу же вскочил и, не замечая Северсона, побежал к шлюзовой камере корабля.
Прежде чем Северсон опомнился, Дитриксон открыл дверь шлюзовой камеры, которая автоматически закрылась за ним, затем наружный люк; оттолкнулся и прыгнул в безвоздушное пространство.
Его лицо и руки моментально залила кровь.
Мертвое тело кануло во тьму.
— Как он отвратителен и как жалок! — тихо произнес Навратил. — Северсон, вы уже послали сообщение на Землю?
— Да. Сообщил также, что из-за чрезвычайно высокого уровня радиации мы не сможем совершить посадку на планете Икс.
— Для человечества и для «Братства сильной руки» это будет серьезным предостережением. Действительно, предупреждающие сигналы из Вселенной, как сказала Алена. Жаль только, что наше сообщение услышат только через четыре года… А теперь — вперед к планетной системе Альфы Центавра А!
— Погодите, товарищ Навратил, — положил ему на плечо руку Мак-Гарди. — Не следует ли нам подождать здесь некоторое время, пока не спадет радиация, а потом послать вниз вспомогательный ракетоплан с группой исследователей? Мы изучили бы там остатки культуры и результаты атомной войны. Возможно, раскрыли бы тайну смертоносного излучения и обогатили бы этим науку.
— Я не согласен с вами, товарищ Мак-Гарди. Несомненно, они не знали, что такое культура. А потом, к чему нам тайна смертоносных лучей? Что хорошего дало бы нам изучение гигантского кладбища неизвестного человечества?.. Того, что мы знаем о нем, для нас вполне достаточно: оно получило неизлечимую рану, потому что использовало атомную энергию во зло. Дальше идти уже нельзя. Здесь и наука стоит на грани, за которую не скоро перешагнет.