Мельд кивнул, не переставая любезно улыбаться, и перевёл взгляд на Гарри.
– Это правда, мистер Поттер?
– Нет, сэр. Насколько мне известно, Волдеморт никогда не имел доступа к Кубку огня, – медленно сказал Гарри. Волдеморт не стал возражать. – Он хранится в Отделе Тайн… под Кадмейским классом доступа: слишком опасен для использования или исследований. Кажется, он спрятан внутри некоего магического озера или болота, или чего-то подобного – необходимая мера безопасности, доступ к нему имеет только хранитель Линии Мерлина – и он находится там с последнего турнира Трёх Волшебников. Но даже я никогда не видел его, хотя много времени посвятил поиску его брата. – Гарри поднял левую руку в перчатке и постучал по круглому украшению на ладони. – Древние могущественные артефакты отлично подходят для подмены Философского Камня.
Гарри замолчал, задумчиво глядя в одну точку. С его лба на щёку стекла капелька пота. Наконец, он продолжил:
– Думаю, Профессор сказал это лишь затем, чтобы получить дополнительную информацию. Он ожидает, что освободится, как только умрёт.
– А он освободится, мистер Поттер? – мягко спросил Мельд.
– Недавно группа исследователей из Тауэра – Мафальда Хопкирк, Долорес Амбридж, Луна Лавгуд, Бэзил Хортон и Неменья Сальери – смогла настроить Детекторы Тьмы на восприятие слабейшей магии. Поначалу применять их было негде, поскольку на любой волшебной территории они зашкаливали из-за фоновой магической энергии. Но затем мы создали их, – Гарри указал на Листья Лавгуд, – Они поглощают фоновую магию. Изначально их создавали, чтобы применять магловские устройства в комбинации с волшебными, но затем мы соединили их с таумаметрами и получили возможность отслеживать очень слабые магические связи, такие, как Каминные сети… или сети Крестражей. Которых у Волдеморта оказалось много… сейчас все Крестражи, кроме Воскрешающего камня, недоступны, поскольку находятся вне Тауэра. В другом мире. Но пока внутри Зеркала, в Тауэре, есть хотя бы один… Волдеморт может освободиться. Поэтому лучше его не убивать, сэр.
– Я видел это в разуме мистера Поттера, лорд Волдеморт, и это похоже на правду, – сказал Мельд, снова поворачиваясь к шкатулке. – Вы, вероятно, правильно поняли мою заинтересованность, ведь вы заметили, что я… намекнул на свой более солидный возраст.
Повисла долгая тишина.
– Лорд Злостный, – сказал Волдеморт.
– Архонт Ираклий Храбрый, – поправил Мельд, не переставая улыбаться, – Но да, я известен в истории как «Герпий Злостный» благодаря знаменитым сказкам героической четвёрки ведьм и волшебников.
Гарри уставился на Мельда с выражением благоговения, отвращения и боли на лице.
– Вы Герпий Злостный… который изобрёл заклинание Крестража? Который сражался с Ровеной Когтевран, Годриком Гриффиндором, Салазаром Слизерином и Хельгой Пуффендуй?
– Да. В этих людях было много добра или, если правильнее сказать, добрых намерений. Но даже тогда, в моей молодости, я смотрел дальше и видел больше, чем подобные им. Я понимал опасность магических артефактов, открытия путей в другие миры и привлечения их в наш собственный. Уже тогда меня мучил вопрос, почему никто не может понять урок атлантов, – Мельд с сожалением покачал головой. – О великой школе Хогвартс говорилось в пророчестве, воистину, только пророчество могло сплотить эту четверку, ибо что ещё, кроме великого триумфа или огромной опасности, было способно сделать это? Я попытался вмешаться. В интересы мира совсем не входил могучий оплот магического образования и исследований, и я хотел спасти всех нас, – мягко и без тени гордости сказал Мельд.
– Вы не справились и погибли, если верить истории, – сказал Волдеморт.
– Да. Но благодаря извесным предосторожностям я не исчез. И мои действия не остались незамеченными, – ответил Мельд. – Но это уже совсем другая история.
– Прекрасно, – усмехнулся Волдеморт, – Значит, ваша цель осталась прежней? Интересно, мистер Поттер всё ещё способен оценить иронию? Мистер Поттер? Вы там как, целы за этим контролирующим заклинанием?
– Это Прикосновение Леты, – подсказал Мельд, снова улыбаясь.
– Я читал о нём, – коротко бросил Волдеморт, – Так как, мистер Поттер, вы видите иронию?
– Да, Профессор, – сказал Гарри, снова закрывая глаза и обнимая руками живот. – Я здесь. И я понимаю иронию.
– И в чём же ирония? – полюбопытствовал Мельд.