Но кроме этих было ещё примерно двадцать учеников не старше четвёртого курса.
– Мы не можем… – начал Саламандер, глядя на одного из них, но осёкся. – Где все? Где Хмури и авроры Тауэра?
– Это и есть все, – ответила Нгуен. – Тауэр чуть не захватили, но сейчас там снова безопасно, и там сидят все самые важные в мире шишки. Столько всего происходит… Они обещали прислать помощь, как только смогут, – с горечью сказала она. – Директриса и два профессора остались охранять учеников. Они активируют дополнительные уровни защиты замка, но это всё, что мы имеем.
В Хогвартс нельзя аппарировать. Авроров, которых отправили куда-то ещё – неважно, в Министерство или в Антарктиду – придётся ждать очень долго.
Возвращённые отвели свои жуткие пустые взгляды и сосредоточились на работе. Они устанавливали ловушки вдоль дороги из Хогсмида: трансфигурировали триболы, копья и ямы с тягучей землёй. Мелкий гоблин из Возвращённых – Ог? Ург? – вытаскивал из кошеля небольшие металлические прямоугольники и заправлял их в золотые перчатки, которых у него было две (в отличие от остальных).
– Сэр, мы можем помочь, – сказал один из учеников, симпатичный темнокожий мальчик с острыми скулами. – Я могу помочь, – он явно был в ужасе, но держался решительно.
– Вы умрёте, – жёстко проговорил Саламандер. – Мы видели, что там. Это целая армия. – Лучше сказать сразу. Пусть лучше сломаются сейчас, чем потом.
– Они знают, – перебил профессор Слизнорт. Его голос потерял всякую мягкость. Он говорил холодно и кратко. – Мы все знаем. Аврор Нгуен всё объяснила. И объяснила, что больше никого нет.
Из-за дверей Хогвартса раздались звуки металла, бряцающего о камень, и из школы идеальным строем вышли ожившие статуи в доспехах. Ими не нужно было управлять, и они не боялись развеивающих чар. Спустя много лет пришлось снова воспользоваться этой древней магией, сотворить которую не под силу никому из ныне живущих.
– Мы здесь, чтобы сражаться, сэр, – не сдавался мальчишка. – Я понимаю, враг сильнее нас, но мы можем сражаться. Мы понимаем, что к чему. Ведь… – он замолчал, пытаясь подобрать слова, и Саламандер снова заметил страх в его глазах. Страх, который он пытался проглотить, как камень. Через мгновение он нашёл нужные слова: – Нет преступления в том, чтобы стремиться к тому, что за пределами твоих способностей, если ты чётко видишь, к чему стремишься.
За спиной мальчика стояла кучка других учеников, и Саламандера не оставляло чувство, что он видит лишь маленькую часть запутанной истории, кусочек сложной картины.
– Браво, – прошептала профессор Синистра.
– Хорошо сказано, юноша, – неохотно признал Саламандер. – Что ж, нам нужно удержать позиции. Нужно простоять, пока не придёт помощь. Вы можете помочь. Как тебя зовут?
– Лоуренс, – сказал мальчик, вздёрнув подбородок.
Саламандер услышал за спиной нарастающий гул. Маглы приближались. Профессоры и авроры занимали позиции, многие садились на мётлы. Часть занялась учениками: их выстраивали в последних рядах и давали строгие инструкции. Саламандер почувствовал, как внутри всё напряглось, и повернулся обратно. Он снова посмотрел на Лоуренса, которого уже отводил в сторону профессор Слизнорт, и ему в глаза бросились нашивки на его мантии. Зелёные.
– Ты слизеринец?
– Да, сэр, – ответил Лоуренс, повернувшись к аврору, и в тот момент страх полностью исчез с его лица и из голоса. – Серебряный слизеринец.
– Они на подходе! – прокричала Нгуен, быстро поднимаясь в воздух слева от Саламандера. – Никомидиус, на позиции!
Саламандер отбросил своё удивление и собрался.
К тому моменту, как маглы показались у подножия холма, боевое построение было сформировано. За первым слоем щитов и защитных чар располагались статуи в доспехах с собственным оружием или тем, что удалось для них трансфигурировать. По воздуху навстречу врагу уже неслась группа авроров и профессоров на мётлах, в том числе Нгуен. Их задачей было атаковать с тыла и нанести как можно больше урона, чтобы вывести нападающих из строя или хотя бы замедлить. Остальные защитники разделились на группы по трое и выстроились перед зигзагообразной лестницей, ведущей к главным воротам замка. Возвращённые сформировали отдельный воздушный отряд и держались плотной группой в стороне от главной боевой линии. Учеников расположили на лестнице, под частичным укрытием – на позиции, откуда они могли бы наносить урон, не слишком подвергаясь риску.
Передний фронт маглов разбился о ловушки, расставленные на пути к замку. Они не шли бездумно вперёд, а действовали с осторожностью, но так целеустремлённо, словно это были не люди, а муравьи: когда кучка маглов попадала в волчью яму, их соседи продолжали идти вперёд, даже не обернувшись. Они всё шли и шли. Некоторым удавалось сделать один-два выстрела, когда маги на мётлах оставляли участок, не накрытый заклинанием тушения огня, но даже эти редкие выстрелы попадали в щиты.