Что-то мелькнуло за спиной Дэйдры, и она опасливо дернулась, вскидывая плечи и сжимаясь в комок, но оказалось, что это сворачивали шатер, в котором она только что находилась. Степняк, скорее всего тот, с кем она разговаривала первым, ухватился пальцами за самую вершину купола, легким движением поддернул его вверх. Раздался немного странный щелчок, затем еще один, и выгнутые, округлые стены вдруг бессильно опали вниз, превращаясь в бесформенную тряпку. Тряпку, которую хозяин шатра тут же привычно закинул на плечи, сотворяя из него то самое подобие плаща, которое носили почти все в этом странном лагере.
Теперь что-то звякнуло по другую сторону. Дэйдра быстро оглянулась. Та, что разговаривала с ней, медленно выпрямилась, вставая на ноги. Ее одеяния были очень похожи на наряды остальных, но все же отличались. Голову покрывал просторный капюшон, по краю которого, как и по полам, если это можно было так назвать, тянулась сложная мастерски выполненная вышивка с незнакомым узором. Травы перемежевывались с цветами, цветы с солнцами, лунами и звездами, звезды с животными и птицами. Казалось, эта вышивка рассказывала какую-то историю, но гудящая и словно бы покрытая туманом голова Дэйдры сейчас была совершенно не способна ее разгадать.
А еще существо имело куда больше украшений, чем ее соплеменники. Свисавшие с ушей серьги длинными кисточками ложились на грудь. Высокую тонкую шею окаймляло подобие ворота-ожерелья. На груди и поясе висели переплетенные кольца, перемежавшиеся с пестрыми, разноцветными перьями и бусинами, казавшимися особенно яркими на фоне серой кожи и темно-синей, почти до черноты, ткани. Края плаща окаймляла бахрома, которая при каждом движении издавала звук, напоминавший перезвон колокольчиков.
- Мы уссходим, - сообщило существо, почти церемонно сложив руки на уровне живота. Затем повернулось к тому, кому принадлежал шатер, прежде занимаемый Дэйдрой, и сказало ему несколько слов на своем странном шипяще-хлькаюшем языке. Тот кивнул, сунул руку куда-то в складки своего плаща и достал небольшой бурдюк из выделанной кожи. Осторожно опустил его на землю в паре шагов от Дэй и демонстративно медленно отступил, явно пытаясь показать, что его не стоит опасаться. – Сссздесь немного воды. Больсссше дать не получитьсссся. Просссщай и береги сссебя.
Она развернулась, собираясь уходить, и Дэйдру вдруг накрыло ужасом. Не важно, кем были эти существа, не важно, что они выглядели весьма зловеще и совершенно не походили на людей… Она просто не могла остаться сейчас одна. Не в нынешнем состоянии, не в этом месте, не с тьмой, которая, словно бы отреагировав на ее отчаяние, тут же начала собираться где-то на самых границах зрения.
Девушка хотела встать, но резкое движение и ослабевшие ноги привели лишь к тому, что она поднялась на колени и тут же завалилась вперед, падая на четвереньки и чувствуя, как тошнота подбирается к горлу. Спутанные волосы упали на землю, выглядя отвратительной безжизненной пропыленной массой. Сердце забилось будто бы в горле. Земля и трава перед глазами закрутились, начав расплываться.
Набрав воздуха полным ртом, Дэйдра сморгнула злые слезы и вскинула правую руку, изо всех своих ничтожных сил вцепившись в подол плаща незнакомки.
- По… жалуйста.
Это было унизительно. Она, аристократка, баронесса, гордая сигрулка, мнившая себя сильной и самодостаточной, валялась в пыли у чужих ног, вымаливая помощь. Но унижение раздирало грудь куда меньше, чем страх. И этот страх почти превратил ее в жалко скулящее, молящее о пощаде избитое животное.
- Про…шу…
Существо замешкалось, возможно, рассматривая ее. Но Дэйдра не осмеливалась поднять головы, словно огородившись от всего мира своими жуткими спутанными лохмами. Слезы, проступившие на ее глазах, казалось, были сделаны не из влаги, а из жгучего песка, больно царапавшего глаза. Стиснутые лопнувшие пересохшие губы дрожали.