— Я, носящий метку Администратора мира Самган-7, клянусь реальностью Великой и своим правом на управление, что моё прошение основано на убеждении в злонамеренном бездействии или прямом противодействии со стороны одного или нескольких членов Совета фондрейзоров, приведшем к блокировке моего законного статуса.
Данное действие создаёт непосредственную и смертельную угрозу для моего мира, лишая его необходимых инструментов защиты от внешней агрессии инфернальной сущности Аарн. Я готов нести полную ответственность за последствия данного обвинения в случае, если моя вина в сложившейся ситуации будет доказана. Инициирую проверку.
На несколько секунд в зале воцарилась абсолютная тишина, а затем стол, за которым я сидел вспыхнул ослепительным белым светом, заставив меня зажмуриться. Когда я открыл глаза — системное окно перед глазами изменилось, и теперь в нём горела всего одна короткая фраза, написанная тем же суровым шрифтом:
«Ваше прошение принято Коллегией Наблюдателей. Проверка инициирована. Ожидайте.»
Я откинулся на спинку кресла, чувствуя, как по рукам то и дело пробегает едва уловимая дрожь. Я только что бросил вызов могущественной, непостижимой организации, и теперь мне оставалось только надеяться, что апелляция дойдёт до тех, в ком осталась хоть капля справедливости, и что они успеют разобраться в произошедшем до того, как Поглотитель и его «Избранные» решат, что пришло время разобраться с нашим городом.
Канцелярия назначений. Зал безмолвного созерцания.
Пространство в этом зале не подчинялось законам физики в привычном их понимании. Это была платформа, парящая в пустоте, усеянная рабочими местами для высших чинов совета. Здесь царила вечная, ничем не нарушаемая тишина, и лишь редкие мыслеформы создавали хоть какую-то видимость деятельности.
Одним из таких рабочих мест был личный кабинет члена Совета Фондрейзоров по имени Ксилос. Существо, напоминающее гуманоида, собранного из тёмного полированного дерева и серебряных прожилок, наслаждалось состоянием абсолютного покоя. Процедуры назначения и проверок шли своим чередом, как отлаженный часовой механизм. Миры рождались и умирали. Ничто не предвещало беды, как вдруг…
ВНИМАНИЕ! ПРИНЯТО ОБРАЩЕНИЕ УРОВНЯ «AEGIS».
ИСТОЧНИК: МИР SAMGAN-7.
АДРЕСАТ: КОЛЛЕГИЯ НАБЛЮДАТЕЛЕЙ.
КАТЕГОРИЯ: ЖАЛОБА НА ДЕЙСТВИЯ СОВЕТА ФОНДРЕЙЗОРОВ.
Эта громоподобная мыслеформа пронзила всё пространство Зала безмолвного созерцания, взбудоражив всех присутствующих. Она была настолько неожиданной и чужеродной, что все только и делали, что в растерянности спрашивали друг друга о том, что это такое сейчас было.
Ксилос, который на протяжении последних пятисот лет не проявлял никаких эмоций, кроме лёгкой скуки, непроизвольно дёрнулся. Серебряные прожилки на его «коже» вспыхнули тревожным алым светом, и не успел он даже до конца осознать произошедшее, как благословенная тишина окончательно взорвалась, и всё пространство зала заполнили удивлённые, и даже где-то возмущённо-испуганные мысли-всплески:
«Жалоба? От кого? Что они себе позволяют?»
«Samgan-7? Этот захолустный мир с тем недораскрытым Администратором?»
«Коллегия наблюдателей? От них же уже несколько десятилетий нет никакой активности!»
«Aegis»? Это что за уровень? Я такого даже не слышал никогда!'
Ксилос, услышав предположения своих товарищей, поспешно вызвал нужный поток данных, и перед ним сразу же материализовалась голограмма — текст клятвенной формулы, произнесённой Виндом. Он пробежал её глазами, и его «деревянное» лицо исказилось гримасой, которую можно было интерпретировать как ярость и… страх.
— Этот… червь! — его мысль была острой, как бритва. — Он посмел! Он посмел апеллировать к Наблюдателям!
«Ксилос», — донеслась до него холодная, расчётливая мысль от его соседа, существа, напоминающего сгусток жидкого тёмного стекла.
«Это тот самый мир? Тот, чьё назначение мы… отложили?»
— Он самый, — мысленно прошипел Ксилос. — Этот носитель не должен был стать администратором, но оказался слишком шустрым и мы решили организовать ему лёгкую… задержку.
«Задержку»? Ты называешь блокировку статуса на критически важном для мира этапе «задержкой»? — мысль третьего фондрейзора, похожего на летучую мышь, была наполнена едкой иронией.
— И теперь этот «червь» не только сумел добыть имя сущности поглотителя, а ещё и узнал — куда и как нужно жаловаться. Ты недооценил его, Ксилос.'