- Эй, док, вы что здесь забыли? Сюда нельзя посторонним, - выкрикивает охранник, надвигаясь на Сэма. – И что это за маска? У нас что, карантин?
- Прошу прощения, мне нужен 36-ой сектор. Но я, кажется, слегка заблудился, - отвечает Сэм, останавливаясь.
- 36-ой сектор? Зачем вам туда, док? У вас есть разрешение? – напирает охранник.
- Конечно. Меня вызвал 11-ый.
- Вот как, - осклабился охранник, доставая из-за пояса пушку. – Тогда мне придётся сопроводить тебя к нему для уточнения.
- Извини, приятель, но лично к нему мне идти пока рано, - говорит Сэм, направляя палец в сторону нацеленного на него пистолета. – Печать 52. Электрический разряд.
Пистолет в руке охранника искрится разрядом электричества, вместе с ним он и сам искрится и дёргается несколько секунд в конвульсиях, пока не валится бесчувственно на пол.
- А эту штучку я, пожалуй, возьму себе, если ты не против, - Сэм притягивает к себе пистолет охранника, а его оглушённое тело прячет подальше в угол, прежде чем поскорее скрыться с места происшествия, по пути опуская вниз маску с лица. – Как же в ней душно.
- Что это тут у нас? – смуглый темноволосый мужчина смотрит на экран, где отображались какие-то иконки с цифрами, одна из которых начинает вдруг мигать, подавая слабый сигнал. – Какие-то неприятности в секторе 25, посмотрим, - он переключает на нужную камеру, наблюдая всю картину. – Надо же, кто это тут у нас, - приближает он фокус камеры к лицу Сэма, внимательно его рассматривая. – Думаю, этого нарушителя придётся мне ловить лично. Давненько я как следует не разминался.
Майк раньше никогда не посещал тренажёрные залы, свою спортивную деятельность ограничивая тренировками в секции кендо, но кое-какие представление об этом месте у него были, и здешний зал поражал его не только своим размером и специфическими тренажёрами, которых он нигде не видел раньше, но и атмосферой, которая тут царила. Все, кто тут находился, занимались так напряжённо и фанатично, что парень сразу понял: тут собрались самые отчаянные безумцы, желающие во что бы то ни стало получить обещанную мощь. Майк вспомнил о своём друге, ради которого он здесь оказался. Он не мог не признать, что в нём тоже имелась подобная одержимость. С натужными хрипами и рычанием, с покрасневшими лицами и вздувшимися сосудами, из последних сил эти ребята продолжали нагружать себя сверх меры, словно соревнуясь друг с другом и не желая отставать. Даже те, кто были ощутимо физически менее развитыми, чем их конкуренты, продолжали пыхтеть под зорким взглядом наблюдателя, мужчины с заросшим лицом и тёмными, немного кудрявыми волосами.
- Ещё. Не останавливайтесь. Нагружайте каждую мышцу до предела, игнорируйте боль. Если хотите выйти за свой предел, сначала вам придётся его ощутить. Покажите, ради чего вы сюда пришли, - командовал он громогласно, расхаживая по залу. – Сила должна быть высшей целью, наркотиком, что позволит вам подняться из отбросов общества и ощутить себя на вершине мира. Докажите, что достойны пополнить наши ряды.
Майк оглядывается после этих слов и действительно понимает, что сюда пришли, в основном, те, кому терять было практически нечего, и ещё больше почувствовал себя лишним в этом месте.
- Так, а это что такое? Тебя я раньше не видел. Новенький? – вдруг обращает на него внимание надзиратель и подходит ближе. – Совсем ещё юнец. Что ты здесь делаешь?
- То же, что и остальные, сэр. Пришёл, чтобы стать сильнее, - отвечает Майк, стараясь звучать уверенно и убедительно.
- Вот как, и где же твои старания? – ехидно ухмыляется мужчина, глядя на то, как пацан уже кое-как передвигает массивным стальным молотом, которым должен был бить по целям. – Твоё имя, курсант.
- Ма… Мигель, - чуть было не забывается Майк.
- Вижу, - сверяется воин с каким-то списком. – Мигель Эльбрундо. Значит, занимался фехтованием в школе, сопляк?
- Так точно.
- И что, это всё, что ты можешь? Как-то не особо впечатляет.
- Извините, сэр. Я не привык фехтовать чем-то настолько тяжёлым и несбалансированным, - говорит Майк, мысленно добавляя: “Если размахивание это варварской штукой вообще можно назвать фехтованием”.
- Печально, - качает головой мужчина. – У нас нет времени возиться с тобой, сопляк.