- Кончайте ржать! Я говорю, сейчас никаких ошибок нет! Смотрите, этот фотоаппарат может делать неплохие голографические снимки, - с ярким воодушевлением объявил паренёк и достал свой самодельный аппарат с выпуклым голубым кругом сверху. – Ну-ка, обнимитесь дружно и скажите: “Си-иськи!”
Он приставил объектив фотоаппарата к глазу, приготовившись снимать. Публика обменялась недоверчивыми взглядами, но жутко заинтересовалась. Парни сделали, что им сказали, и тут же прозвучал характерный для фотоаппарата звук, залив на секунду слабо освещённую комнату яркой вспышкой.
- Ну вот. Сейчас будет готово, - с гордым видом МакЭлфрид нажал на другую кнопку. Его заинтересованно облепили со всех сторон коллеги и благоговейно ждали. Секунд через двадцать, наконец, из голубого круга посередине верхней части корпуса появилась голограмма, настолько размытая, что угадать, кто есть кто, можно было только по цвету одежды. И всё же даже такая, она вызвала вздох удивления.
- Нифига се! У него получилось, - выдохнул кто-то.
- Там даже Билл есть. Этот гад за мной спрятался, - с лёгким смешком поддержал его второй.
- И держится уже пятнадцать секунд, - переводя то и дело беглые взгляды то на часы на руке, то на голограмму, констатировал парень с очками вместо дуги для волос.
Это был знак. Изображение предательски заморгало, и, не успел бедный горе-изобретатель сказать своё победное «Я же говорил вам», как оно погасло и в ту же секунду полыхнуло ярко-голубым светом, а камера в руках парня вспыхнула жёлтыми искрами, и из неё вылетел объектив, оставив после себя дымящееся отверстие. Парень в панике уронил фотоаппарат, как только тот заискрился.
Прошло несколько секунд, и все, кто наблюдал это эффектное зрелище, осознав, наконец, происходящее, дружно заржали. А бедный МакЭлфрид опять поник.
- Сколько там, Шелдон? – поинтересовался парень с пошловатой надписью на футболке, главный любитель отпускать остроумные комментарии по любому поводу.
- До того, как полностью погас, семнадцать с половиной секунд, - объявил Шелдон, поправив свои очки. – Тоже результат, но всё же не дотянул две с половиной секунды. Ты должен мне два с половиной бакса, Кевин. Как договаривались, разница мне в карман.
- Когда-нибудь у тебя обязательно получится дольше, Кев, - с иронией сказал обычно молчаливый приятель в помятой клетчатой рубашке.
- Да, когда учтёшь все ошибки, - подхватил местный остряк, и все снова дружно принялись ржать. Виновник торжества стал мрачнее тучи и плюхнулся в кресло, не обращая внимание на подбадривающие хлопки ехидных друзей. Вскоре все успокоились и принялись за изобретения других почётных членов Клуба.
В тускло освещённой самодельными лампочками комнате собралось восемь неугомонных пацанов. Комната, в общем, не очень маленькая, но для такого количества народа явно тесноватая. Вся эта толпа кое-как размещалась здесь на диване и креслах. Раньше здесь были и старенькие стулья, но они не выдержали натиска этих ребят. Осталась лишь эта потрёпанная, видавшая виды мебель, от которой, впрочем, тоже почти не осталось живого места: кресла зашиты во многих местах, одно – с ярко выделяющейся заплаткой ровно посередине, диван прожжён где только можно. Эта комнатка находится в небольшом частном домике, давно заброшенном и ожидающем сноса. Этот дом присмотрел «Клуб изобретателей» для проведения своих собраний и соорудил сюда тайный ход, скрытый от всех соседей и начинающийся довольно далеко отсюда, в секретном месте Клуба. Членство в этом клубе могут получить лишь парни, девчонок сюда не пускают – традиционное и абсолютно детское правило. Ввиду молодости этого клуба, самым старшим его членам только шестнадцать лет. Самому младшему всего двенадцать, но он ещё не удостоен почётного статуса «изобретатель» и является пока лишь «стажёром». Тем не менее, разница в возрасте между ними едва ощутима. Всех до единого членов Клуба объединяет нежелание прощаться с детством, а также жажда авантюризма в глазах и нескончаемый поток странных идей и фантазий.
Все восемь почётных членов Клуба, включая даже Кевина, любопытство которого одержало верх над обидой из-за недавней неудачи, организовали тесный кружок вокруг какого-то предмета, испускающего ровное голубое сияние. В комнате погасили весь свет, и в окутавшей её темноте это мягкое голубое свечение, призрачным ореолом окружившее ребят, создавало со стороны впечатление сокровенной тайны, спрятанной глубоко во мраке, там, где не существует звуков. Около минуты все в полной тишине с нескрываемым восхищением смотрели на аквариум с искусственными рыбками, поражаясь их сходством с настоящими. Голубое свечение, льющееся на мальчишек и причудливо играющее тенью на их застывших лицах, испускала флуоресцирующая вода. Дюжина пёстрых рыбок плавала в этой воде. Искусственные рыбы безмятежно проплывали мимо друг друга, открывали и закрывали рот, вытаращив глаза, и дёргались, абсолютно как настоящие. Изящности этой картине добавляли ярко переливающиеся всевозможными цветами кораллы, также выполненные по реальным прототипам.