- Вау! Совсем как живые. Как тебе это постоянно удаётся, Хигстон? – не сдержавшись, изумился светловолосый «стажёр», одетый в джинсовый костюм. Он был худ, как щепка, но выше многих членов Клуба.
- А самое главное, парни, этих тварей кормить не надо! – чётко продекламировал Шелдон, пропустив мимо ушей восторженный комментарий младшего коллеги. Он пропускал любые одобрительные комментарии по поводу его творений, но не из-за гордости, а скорее, наоборот, ввиду полного отсутствия тщеславия. – Я вам серьёзно говорю. У меня штук десять рыбок так сдохло и даже один попугай. О, смотрите, выполз. Над этим говнюком я особо долго работал.
Парень показал пальцем на лениво выползшего из кораллов миниатюрного осьминога, и все снова застыли, наблюдая за ним. Вдруг яркий свет фонаря бесцеремонно ворвался в их интимный уголок, и чей-то грубый голос сзади крикнул:
- Мы нашли вас, нарушители порядка! Всем быстро по одному покинуть помещение!
Все резко обернулись на источник света, кто-то даже испугался, поверив в эту импровизированную угрозу. Свет фонаря ярко ударил в глаза, и им пришлось зажмуриться и прикрыться руками.
- Придурок, кончай уже светить этой штукой! – крикнул Шелдон недовольно, но в следующий миг широко улыбнулся. – Как же ты меня бесишь.
Невысокого роста парень с чёрным ёжиком волос, торчащих вверх, выключил фонарь и рассмеялся. Одет он был в любимую зелёную футболку с изображением популярного детского героя «Соника-Икс» и широкие тёмно-коричневые штаны с избытком карманов, сверху на футболку наброшена кофта на распашку с капюшоном красно-чёрной расцветки. Этого давнего члена «Клуба изобретателей» не было видно на собраниях уже более трёх недель. Последний раз он появился на грандиозном торжестве Клуба в честь Дня космонавтики, а потом куда-то пропал. Такое случалось с ним нередко, и этому всегда были одинаковые объяснения: то творческий кризис, то работа над чем-то грандиозным, то занятия с репетиторами, чтобы подтянуть некоторые предметы. Последнее, правда, было лишь пару раз, так что, в основном, можно было ожидать один из двух вариантов. На этот раз оказался первый.
- Надо же, Финджер объявился! – воскликнул какой-то пухлый паренёк.
- Чего припёрся? – с не сползающей с лица улыбкой насмешливо спросил Шелдон.
- Кхе-кхе!.. Чёрт, кажется, я слегка перестарался, изображая сурового копа, - откашлявшись, произнёс парень совершенно другим, звонким голосом. – Извиняюсь за долгое отсутствие. Опять две недели без толку прошли, одна фигня в голове, как ни бился, одно убожество получалось. Даже вспоминать стыдно, - весело оправдывался он. – Но потом всё прошло, и в голову пришла наконец клёвая идея, и я сделал новую игрушку.
С этими словами он отошёл в сторонку и продемонстрировал всеобщему вниманию внушительных размеров вертолёт, который стоял на полу прямо за ним. Все заинтересованно посмотрели на него, а Шелдон снова криво улыбнулся:
- Эта фигня, наверно, ещё и летать умеет.
- Разумеется, Хигстон. Это же вертолёт, мать его! – расхохотался Финджер. – Уж точно лучше, чем на рыб пялиться. Бабское какое-то занятие.
Сказано это было не искренне, а лишь с целью уязвить собеседника, что вполне получилось: Шелдону осталось лишь недовольно хмыкнуть. С Дрейком Финджером у него были очень близкие дружеские отношения. Они учились в разных школах, но судьба свела их в лагере. Тогда у них и появилась идея создания «Клуба изобретателей». Два самых старших здесь, обоим сейчас по шестнадцать лет, стали основателями этого клуба. Но когда пришло время выбрать одного из них Лидером, все, включая Дрейка, единодушно сошлись на Шелдоне. Его незаурядный ум, умение вызывать интерес к своей персоне всеми своими манерами поведения, а также преданность своему делу способствовали этому выбору. Как практически любые друзья, они постоянно старались задеть друг друга удачным словом, и преимущество в этом традиционно было у Дрейка. Это и раздражало Шелдона постоянно. А ещё он постоянно делал что-то простое и незамудрённое, но остальным это нравилось почему-то больше, чем сложные и искусные творения Шелдона, что тоже слегка задевало. Но в глубине души по-настоящему его раздражало в Дрейке даже не это.