Девятый и я оба согласно пробормотали.
«Ну, представьте, вы делаете это со своим собственным телом», — продолжает Пятый. Он внезапно дернулся от своей смирительной рубашки и нахмурился. Он пытался раскрыть руки и забыл, что они были привязаны к его груди. «Держи свои руки и представляй себе нитки под ними, которые подтягивают тебя».
«Как марионетку», — говорит Девятый.
«Как актер в шоу», — Пятый отвечает сердито. «Поднимайся над сценой. Изящный».
«Как бестолково», — говорит Девятый.
«Попробуй, Джон», — мягко говорит Пятерка. «Придержи свои руки. Представь, что ты надежно прикреплен к проводам. Представь, что твой телекинез может манипулировать этими проводами, а затем перестань воображать и сделай это».
Несмотря на то, что я не совсем уверен в том, чтобы тренироваться с Пятым, я все равно протягиваю руки с боков. Я концентрируюсь и пытаюсь представить, что вокруг меня зацикливаются струны, соединяющие меня с потолком, точно так же, как говорил Пятый. Я тянусь к этим нитям с помощью телекинеза. Я представляю, что мои ноги покидают землю, мое тело невесомо висит в воздухе.
И тогда это происходит. Что-то щелкает, и я чувствую, что мои кроссовки теряют контакт с полом. Это всего лишь несколько дюймов, но все же — это происходит.
«Уже легче», — говорит Пятый, его голос снижается до шепота. «Это хорошо. Сосредоточься на том, чтобы держать свое тело прямо. Держись за свои провода».
Даже когда Пятый говорит об этом, я не могу не взглянуть на пол, чтобы проверить свой прогресс. Там под ногами пустое место, где мои ноги свободно болтаются, и видя это как-то полностью дезориентирует. Мой инстинкт — размахивать руками, как будто я теряю равновесие. Внезапно я лечу вперёд, все еще парящий, но теперь горизонтально, лицом к полу.
«Сфокусируйся!» Пятый кричит. «Помни про струны!»
Крик не помогает. Я помню свои воображаемые струны, но вместо того, чтобы осторожно потянуть их, чтобы выправиться, я даю им расстроенный мысленный рывок. Я взмываю вверх, чувствуя, что мой позвоночник сильно прижался к потолку, а затем падаю на лицо. К счастью для меня, комната Пятого дополнена подушками.
Позади меня, я слышу, как Девятый пытается задушить смех. Я пытаюсь встать на колени и смотрю на него.
«Ты мог меня поймать».
Девятый усмехается и строит пантомимы, размахивая руками в воздухе для равновесия. «О, чувак, это было слишком хорошо. Я даже не подумал».
Я встаю. Пятый все еще легко плывет передо мной. По крайней мере, он не считает мою неудачу такая же веселой, как и Девятый.
«Это только начало», — говорит он и пожимает плечами через смирительную рубашку. «Между прочим, я не рекомендую практиковаться там, где есть потолок. Я пробовал, в основном, на воде, поэтому падения было не такие больные».
«Как долго?» — спрашиваю я. «Как долго тебе пришлось учиться?»
Пять фыркает. «Это не похоже на стрельбу огненными шарами, Джон. Это больше похоже на то, чтобы научиться ходить снова. Мне потребовались месяцы».
Я качаю головой. «У меня нет месяцев. Мне нужно как можно скорее взлететь на один из военных кораблей».
Пятый поднимает бровь. «Отлично, это звучит интересно».
«Ты не приглашен», — быстро говорит Девятый.
Пятый вздыхает. «Если ты полон решимости сделать это быстро, есть еще одна методика обучения, которую мы могли бы попробовать».
«И что это?»
Я едва успел спросить, когда Пятый бьет меня в живот плечом. Воздух сразу выходит из меня. Он похож на пушечное ядро. У него нет рук, чтобы схватить меня, так что это вся сила, которая удерживает мое тело, крепко прижимая его к плечу Пятого. Мы мчимся к двери камеры, прямо мимо Девятого, который не реагирует достаточно быстро. Морские пехотинцы кричат от неожиданности.
Мы отпустили нашу охрану на одну секунду, и вот, что произошло. Как можно было так глупо подставиться?
Пятый хлопает меня к стене напротив его камеры, так высоко, так что моя голова фактически врезается в потолок. Я слышу крики от солдат, слышу их оружие.
«Не надо!» кричит Девятый. «Вы попадете в Джона!»
Пятый отлетает от меня, и я начинаю скользить по стене. Но он не отпускает меня; он просто выбирает лучшую позицию. Когда я падаю, его ноги обматывают мою грудь. Одна из моих рук прижата к боку в захвате его ног. Другую мне удается освободить.
Я зажигаю свой люмен по свободной руке и хватаюсь за ногу Пятого, пытаясь освободиться. Я сжигаю его пижамные штаны, слышу, как кожа на носу трескается и лопается, а потом —