Скиммер, который небрежно встряхнул нас, летит в состыковочный отсек военного корабля, оставляя двери за собой открытыми. Несмотря на панику, это — прекрасный выбор времени. Я набираю скорость, намереваясь доставить нас через эти двери.
Когда мы приближаемся к военному кораблю, наконец становится видимым силовое поле. Ты не можешь действительно видеть его, пока не бросишься прямо в него. Как только ты окажешься в сотне ярдов или около того, воздух вокруг военного корабля, похоже, сгибается, как тепловые линии, поднимающиеся с тротуара в жаркий день. Я могу разглядеть слабую сетчатую работу с энергией, похожую на сеть, окружающую военный корабль, которая испускает слабый красный оттенок. Это напоминает мне ауру, которая окружала горную базу в Западной Вирджинии, ту, которая заставила меня болеть в течение нескольких дней после того, как я вбежал в нее головой.
«Мы уверены, что это устройство маскировки будет работать, верно?» — спрашиваю я, слишком поздно, потому что у меня нет летающего навыка, чтобы затормозить прямо сейчас.
«На девяносто девять процентов уверены», — отвечает Адам.
Мы попали в силовое поле.
И прошли через него.
В моих ушах раздается слабое жужжание, и я чувствую электрическую вибрацию на моих зубах, когда мы проходим через поле, но в остальном мы в порядке. Я скользнул вперед, замедляя скорость, таким образом, я не падаю, когда мы входим в могадорский стыковочный отсек; и через несколько секунд мы находимся внутри военного корабля, как тот Скиммер, за которым мы следовали.
Я заставляю нас зависнуть на мгновение, чтобы я мог справиться с этой штукой. Несмотря на то, что Элла провела меня через Анубис, я никогда не был на одном из этих кораблей. Стыковочный отсек представляет собой огромную зону с высокими потолками, множеством Скиммеров, расположенных аккуратными рядами. Кажется, у них отпущена только четверть флота в поисках по Ниагарскому водопаду, и это хорошо для нас, так как нам нужны эти корабли, если мы собираемся их разобрать. Помимо Скиммеров, здесь не так много остального, просто много ремонтной техники, несколько бластерных стеллажей и несколько топливных баков.
Что касается пятидесяти Могадорцев, занятых на работе на различных задачах, в том числе небольшой экипаж Скиммера, за которым мы сюда последовали. Они выходят из своего корабля и начинают заправляться топливом.
Медленно, я посадил нас на палубу. Кроссовки Адама скрипят, когда они касаются металлического пола, и он почти теряет равновесие.
Ни один из Могов не заметил нас.
Шестая, Адам с тобой? Я спрашиваю телепатически.
Я чувствую, как рука Шестой напрягается на моих плечах, когда я говорю в ее голове. Она смещает положение, по-видимому, чтобы лучше справиться с Могадорцем, что не совсем просто, так как никто из нас не может видеть друг друга.
Чувствую его, она отвечает через мгновение.
Я отпустил их обоих, теперь сохраняя только свою собственную невидимость.
Я собираюсь очистить комнату.
Тебе нужен он—? Шесть думает, но я закрываю телепатию, прежде чем она закончит мысль.
Мне не нужна помощь.
Тщательно, я закатываю рукав моей рубашки. Было что-то, что я не хотел, чтобы другие видели, боясь тех плохих чувств, которые это могло бы вызвать. По правде говоря, я довольно рад, что мне не нужно это видеть самому, ведь я все еще невидим. Это может заставить меня задаться вопросом, кем я стал.
Психом.
Я вытаскиваю лезвие Пятого из предплечья. Мы сняли его с него в Нью-Йорке, и сегодня утром я вытащил его из вещей Девятого этим утром. Это идеальный смертельный инструмент для такой работы. Острый как игла и тихий.
Я плаваю по ангару, чтобы не шуметь. На одной стороне комнаты есть панель с интеркомом и несколько видеоэкранов. Коммуникации. Есть два Мога, сидящих там, когда я подхожу, я наблюдаю прямо за прямым эфиром, отправляемым со Скиммеров, патрулирующих водопады.
Я вонзаю клинок Пятого в основание их черепов, один за другим, настолько быстро, что ни один из них даже не замечает, что другие были запылены.
Я обернулся. Ни один из Могадорских механиков или пилотов не заметил ничего.
Я не позволю никому из них пройти мимо меня. Я не позволю никому из них обратиться за помощью.
Методично я начинаю пробираться через ангар. Сначала я выбираю отставших, тех, кто изолирован. Я могу плыть прямо к ним прямо перед их отвратительными лицами, и лезвие проходит легко. Никто из них даже не кричит. В определенный момент, возможно, после десятого или двадцатого, мой ум встает на автопилот. Я начинаю чувствовать, что я даже не тот, кто это делает. Это просто происходит передо мной.