Всё большему числу студентов удавалось не только аппарировать, но ещё и не расщепить себя, и уроки аппарации стали более терпимыми. Вот только Рону аппарация пока так и не давалась, что его расстраивало, хотя он и держал это по большей части в себе. Он, как и многие шестикурсники, завёл привычку обзывать Вилки Твикросса рядом прозвищ, когда тот в очередной раз пускался в надоедливые рассуждения о трёх «Н». Поразительно, сколько оскорбительных имён можно было придумать на букву «Н».
Наступление марта принесло семнадцатый день рождения Рона. Отношения между ним и Гарри всё ещё были напряжёнными, но они всё-таки согласились на временное перемирие. Гарри признал, что Рон искренне пытается наладить их дружбу, а Рон понял, что их дружба уже никогда не будет прежней. Квиддичные тренировки также перестали представлять собой два ужасных часа, хотя некая напряжённость между Роном и Джинни ещё оставалась. Очевидно было, что Рон поменял своё отношение только к Гарри и Гермионе.
Гарри рано встал и первым вышел из спальни, как это происходило каждую субботу. Он всё точно рассчитал, чтобы успеть получить от Ремуса еженедельные новости о Сириусе и успеть вернуться в башню до того, как проснётся Рон, чтобы поздравить его с днём рождения. Новости оказались теми же, что и в прошлый раз. Сириус был в порядке, а миссия продвигалась. После стольких недель, слыша каждый раз одно и то же, Гарри не мог не почувствовать разочарование. Он скучал по Сириусу и надеялся наконец-то услышать, что его крёстный направляется домой.
В гриффиндорской башне всё ещё было крайне тихо, когда он туда вернулся. Толком не проснувшиеся студенты медленно выбирались из своих спален. По пути наверх он встретил Дина и Симуса, а за ними и Невилла, который, судя по его виду, спать лёг очень поздно. Войдя в спальню, Гарри направился прямиком к кровати Рона и отдёрнул полог. Рон лежал, зарывшись лицом в подушку и подобрав под себя ноги, чтобы дать место горке подарков.
— Ну же, Рон, — жизнерадостно сказал Гарри, двинувшись к своему сундуку и достав оттуда подарок, который тут же кинул на кровать друга. — Пора вставать! Сегодня твой день рождения!
Рон застонал, глубже зарываясь лицом в подушку.
— Ещё слишком рано, — сонно пробормотал он.
Гарри пожал плечами и развернулся, чтобы уйти.
— Тогда я буду внизу, пока не спустится Гермиона, — беззаботно ответил он. — Встретимся в Большом зале.
Рон снова застонал, заставляя себя оторваться от подушки, и медленно сел.
— Ладно-ладно, — сказал он, потирая глаза. — Видишь, я уже встал. — Рон прикрыл широкий зевок, а затем накинулся на подарки. Подарок Гарри был первым и являл собой новенькую пару вратарских перчаток, которые были крайне нужны Рону. От Гермионы он получил набор по уходу за метлой, а от родителей — золотые часы со странными символами по краю и маленькими движущимися планетами вместо стрелок. Билл и Флер подарили ему чехол для палочки, а Чарли прислал пару ботинок из драконьей кожи. Подарок же Перси — книга с перечнем возможных должностей в министерстве и их подробным описанием — был немедленно отброшен в сторону, стоило имениннику увидеть название.
Последний подарок, упакованный в прямоугольную коробку, был, как решил Гарри, от близнецов. Пока Рон читал открытку, Гарри вновь подошёл к своему сундуку и достал домашнюю работу по трансфигурации, которой они сегодня планировали плотно заняться перед уроком аппарации. С отменёнными на неопределённый срок походами в Хогсмид, кроме квиддича и домашней работы, особо занятий в общем-то и не было. Гермиона была против квиддича, так что выбора у них не осталось.
— Хочешь один? — спросил Рон приглушённым голосом.
Гарри поднял взгляд и увидел, что Рон протягивает ему шоколадный котелок, уже сунув один в рот.
— Эм... нет, спасибо, — быстро ответил он.
Гарри больше не прикасался к ним с тех пор, как Ромильда Вейн попыталась всучить ему коробку этого лакомства, нашпигованного любовным зельем.
— Фред и Джордж подарили тебе шоколад? Не очень похоже на них... ну, разве что тут есть какой-то подвох.
Рон покачал головой, проглотив большой кусок шоколада и сразу запихнув в рот следующий.
— Это не от них, — сказал он, спрыгивая с кровати и начиная переодеваться. — Это от какой-то гриффиндорки, которая просто хотела поздравить меня с днём рождения. Она даже написала, что мне стоит поделиться ими с друзьями.
Гарри уставился на Рона, приподняв бровь.
— Ты ешь шоколад, который тебе подарила «какая-то гриффиндорка»? — медленно спросил он. — А на открытке есть имя?
Рон кивнул, закидывая в рот третий котелок.
— Ага, это та, что втюрилась в тебя, — беспечно сказал он. — Ну эта, с длинными чёрными волосами...
Гарри напрягся.
— Ромильда Вейн? — с тревогой спросил он. — Ты ешь шоколад от Ромильды Вейн? — Рон не ответил. Гарри быстро потянулся к волнам эмоций и испугался, не почувствовав абсолютно ничего, кроме единственной волны чего-то, что он не мог описать. Словно счастье, наслаждение и удовлетворённость смешались вместе, создав одну мощную волну. Это было отнюдь не нормально. — Рон? — снова позвал Гарри. — Рон, скажи что-нибудь...
Рон медленно обернулся к Гарри, посмотрев на него рассеянным взглядом, но так ничего и не сказал. Складывалось впечатление, что он был не совсем здесь, словно его что-то держало. »Почти как Империус». Сделав осторожный шаг вперёд, Гарри потянулся к коробке шоколадных котелков, но Рон оказался быстрее, схватив её и прижав к груди.
— Ты их не получишь! — безумным голосом выкрикнул он. — Ромильда подарила их мне!
Гарри застонал, сжимая переносицу. »Прекрасно. Просто замечательно».
— Я не собираюсь есть их, Рон, — осторожно начал он. — Я лишь хочу взглянуть на них, можно? — Рон долго смотрел на Гарри подозрительным взглядом, но всё же решился и медленно протянул ему коробку. Взмахнув запястьем, Гарри сжал палочку в руке и провёл ею над коробкой, невербально накладывая на неё исследовательское заклинание Скарпина. И совершенно не удивился, обнаружив, что котелки действительно были наполнены любовным зельем, как и те, что Ромильда Вейн пыталась всучить ему несколько месяцев назад. »А возможно, это они и сеть».
— А ну отдай! — прорычал Рон, выхватывая коробку из рук Гарри. — Ты и так долго их держал!
Гарри поднял руки, сдаваясь, а сам в это время лихорадочно пытался придумать способ всё исправить, пока Рон не выставил себя дураком.
— Рон, думаю, нам стоит сходить к мадам Помфри, — осторожно сказал он. — Просто на всякий случай. Ты же хочешь быть полностью здоровым, когда тебя увидит Ромильда, ведь так?
К сожалению, разум Рона уловил лишь одно слово.
— Ромильда, — мечтательно произнёс он, а затем уселся на кровать с совершенно подавленным видом, прижимая коробку с шоколадом к груди. — Я не знаю, что мне делать. Мне... мне кажется... я люблю её, но она даже не знает о моём существовании.
Гарри подавил желание указать ему на очевидные факты. У него было чувство, что Ромильда Вейн просто использовала Рона, чтобы добраться до него. Гарри даже и не думал, что она настолько отчается, но, похоже, он серьёзно ошибался. »Сосредоточься на текущей проблеме. Сначала надо разобраться с Роном, а уже потом думать, как получше проклясть Ромильду».
— Рон, да как ты можешь её любить? — спросил он. — Что ты вообще о ней знаешь?
Рон вскочил на ноги.
— Не смей сомневаться в моей любви к ней! — со злостью закричал он. — С Лавандой было то же самое!
»Ладно, похоже, в данной ситуации уже бесполезно взывать к логике».
— Я не сомневаюсь в твоей... эм... любви, Рон, — заверил друга Гарри, быстро пытаясь придумать новую тактику. »Главное не сходить с ума». Так ничего и не придумав, Гарри понял, что ему придётся подыграть Рону в этом безумии — что тот якобы любит ту, которую даже толком не знает. — Мне лишь любопытно... Я не знаю Ромильду, а ты мой лучший друг, так что, ясное дело, я хочу побольше узнать о твоей новой девушке.