Проверив все, он начал ждать удобного момента. Он не хотел стрелять в глупого телохранителя, ибо всегда избегал лишней крови, считая это непростительным грехом. Работу нужно делать чисто – таково было главное требование к настоящим профессионалам. Убийство случайных свидетелей – это не просто досадный прокол, а самая настоящая ошибка.
Все получилось, как он и предполагал. Владелец фирмы приехал к своей пассии в субботу днем. Ровно через два часа убийца ждал его в подъезде дома, внимательно наблюдая за квартирой. На этот раз объект задержался у молодой женщины дольше обычного, не подозревая, что это последнее в его жизни удовольствие.
Его автомобиль подъехал к дому, водитель фирмача вошел в подъезд с проверкой. Все было спокойно, и водитель вышел к машине, рядом с которой стоял телохранитель. Оба тихо переговаривались. Они знали, зачем сюда приезжает хозяин и как ему не нравится, когда те поднимаются на этаж. В этот момент убийца начал осторожно спускаться сверху и оттуда вызвал лифт. Вышедший из квартиры фирмач также нажал кнопку вызова, нетерпеливо посмотрел на часы. Лифт наконец пришел, створки дверей начали автоматически открываться. Человек улыбнулся, собираясь войти, и тут заметил, что в кабине кто-то есть. Это было последнее, что он увидел в своей жизни. В руках у незнакомца блеснул пистолет. Раздалось несколько выстрелов. Несчастная жертва упала на пол. Убийца выстрелил последний раз в голову и бросил пистолет на убитого. Он был в темных перчатках. Нажав на кнопку, он поехал наверх, чтобы уйти через чердак.
На выстрелы обратила внимание соседка с верхнего этажа. Она открыла дверь, но на лестнице все было спокойно. Лишь через двадцать минут, когда водитель догадался наконец войти в подъезд и подняться по лестнице, он обнаружил труп своего хозяина. Убийца был уже далеко. Через день, как и было условлено, оставшуюся часть гонорара он получил в известном ему месте.
Глава 2
Он умел убивать. Непосвященному казалось, что это действие не заслуживает столь кропотливой подготовки. Человеческое существо можно убить тысячами разных способов – отравить, задушить, зарезать, пристрелить, да мало ли какие изуверские способы можно придумать, чтобы перерезать тонкую нить жизни. Однако он относился к убийствам как к сложной и серьезной работе и поэтому никогда не позволял себе халатно готовиться к очередному заданию, чтобы гарантировать себя от провала.
Он был профессионалом в том смысле, в каком может быть профессионалом средневековый палач, гордившийся хорошей работой и умевший снести голову своей жертвы с одного удара. Вся разница была лишь в том, что палач демонстрировал свое умение в окружении толпы зевак, тогда как он избегал любой огласки и не любил оставлять свидетелей. В какой-то мере они были схожи и с палачом – он тоже никогда не показывал своего лица зрителям, оставаясь невидимкой.
Он был убийцей не по призванию. И тем более не в силу собственных порочных наклонностей; не страдал он наследственными пороками. С этой стороны как раз все было в порядке. Мать преподавала русскую литературу в школе, где занимался и ее единственный сын. Особенно она любила Блока. Отец был обычным бухгалтером на небольшой ткацкой фабрике. Младшая сестренка училась в той же «маминой» школе. Казалось, ничего не свидетельствовало о том, что он будет настоящим «серийным убийцей».
Он иногда думал, что, если собрать вместе все его жертвы за последние десять лет, список получится столь внушительным, что любой психиатр заподозрил бы в нем маньяка или садиста. На самом деле все было как раз иначе. Крови он не выносил вообще, а мучить обреченного на смерть человека, следуя собственному кодексу чести, считал просто непорядочным.
И все равно он был убийцей. Любые слова оправдания были излишними. Его профессия палача была достаточно экзотичной, но она существовала. Именно палача – строгим, безотказным орудием правосудия. Все дело было в том, что он был не просто убийцей, нанимаемым по обычной ставке каким-нибудь дельцом для сведения счетов с конкурентом. Нет, он являл собой «государственного» убийцу, работавшего только на одного хозяина. Он работал на государство.