— Да, приходи ты уже в себя, хозяин! Он же сейчас тебя в порошок сотрёт! Вставай! Бери свой меч! И вперёд!
Кто-то тыкался мне в спину, пытаясь помочь мне встать на ноги. Я обернулся и увидел лошадиную морду. Вокруг больше никого не было. Тогда кто со мной сейчас разговаривал? Мои размышления прервал дикий вой бугая:
— Зашибу! Раздавлю, как букашку! — орал он, размахивая палицей.
Мне ничего не оставалось, как вскочить на ноги, схватить меч и понестись к нему на встречу. Помирать во цвете лет в мои планы не входило. Да и обидно было бы принять смерть от такого дикаря. Пусть эта смерть и не была бы настоящей, а в видениях. В конце концов, это мое видение, что хочу в нём, то и делаю. Вот я сейчас надеру ему пятую точку. Будет знать, как нас, удалых молодцов, задирать!
Конечно, никаким удалым молодцом я не был, да ещё и трусом оказался на поверку, но об этом я подумаю, когда очнусь. А пока я взмахнул своим мечом со всей силы и отлетел метров на пять от удара в челюсть. Правда, приземлился удачно, сразу на ноги поднялся. Тактику боя надо будет изменить.
— Хозяин, не сдавайся! — снова услышал я чей-то голос. Повернулся — неподалеку стояла лошадь и бодро ржала:
— Давай, бей его!
Мое видение становится всё более интересным!
Я собрался с мыслями и решил бугая сначала отвлечь, а уже потом победить. Или не отвлекать, а уж сразу побеждать? Главное, не проворонить его удар, как в прошлый раз. Я поиграл мышцами! Да, в видении у меня такие мышцы! Да и ростом я не обижен. Конечно, и в жизни я ничего себе выгляжу, подтянутое тело, приятная внешность. Но во сне я прямо богатырь! Вот и буду богатырем.
Бугай снова нёсся на меня с палицей наперевес, а я вместо того, чтобы нестись на него, вдруг побежал от него. Бугай остановился, на его физиономии отражался весь его мыслительный процесс. То, что я сейчас сделал, явно не вписывалось в его картину мира. Пока он мучительно соображал, что же ему дальше делать, я вдруг резко поменял траекторию бега. Теперь я огибал его сбоку, постепенно приближаясь.
Когда он понял, что я решил напасть на него со спины, я был уже рядом и сильным ударом рассёк ему руку. Я хотел попасть по шее, но гигант успел увернуться. Он взревел от боли и бросился на меня. Но мне удалось увернуться. И я снова ранил его, попав теперь по второй руке. Бугай просто озверел, он кидался на меня, махал своей палицей по сторонам, пытаясь меня задеть. Но в какой-то момент мне удалось её поймать и вырвать у него из рук! Что ни говори, а богатырь из меня хоть куда! Изловчившись, я сумел нанести сокрушающий удар ему по голове. Бугай свалился к моим ногам!
— Эге-гей, хозяин! Ты победил! — услышал я бодрое ржание своей лошадки. Она тут же прискакала ко мне и стала забрасывать бугая землей, резво действуя задними копытами. — Как ты его уделал! А я уж думал, что он тебя тут закопает! Так испугался, когда он тебя вырубил!
Я изумленно глядел на это чудо природы, потом ущипнул себя за руку. Говорить лошадь не перестала и не исчезла.
— Ты — лошадь! — проговорил, наконец, я. — Ты не можешь говорить!
— Во-первых, я конь, хозяин! Твой боевой конь, — обиженно произнесла лошадь, — а во-вторых, я могу говорить, могу, и говорю!
— Какая разница, кто ты! Если ты всё равно не должен разговаривать, — я начал понимать абсурдность происходящего: вот стою я весь из себя такой богатырь, и препираюсь с лошадью. — Не положено тебе разговаривать, понимаешь? Не положено!
— Во-первых, разница большая! — животное раздуло ноздри, видно, рассердилось. — Это как мужика бабой обозвать! А во-вторых, нет такого закона в нашем княжестве, который запрещал бы честным животным разговаривать!
— Хорошо, конь, ты конь, и ты можешь разговаривать, убедил! — согласился я.
Видение начало мне надоедать, и я уже хотел побыстрее прийти в себя. Тем более, что я очень тревожился за Анну, ведь я бросил её одну в квартире. Она сейчас там, наверное, лежит тоже без сознания и истекает кровью. Ну, почему я не остался там и не вызвал скорую помощь.
Я никогда не прощу себе, если с ней что-то случится. Хоть и не ладилось у нас с ней в последнее время, но я всё ещё любил её. Просто я устал от этих бесконечных измерений температуры, высчитывания специальных дней. И этого вечного «так взрослые семейные люди не делают» и «если немного постараться, то обязательно получится».
Я уже в домой боялся с работы возвращаться, потому что в какие-то дни надо было пить какую-то настойку, в другие — измерять температуру, и не где-нибудь, а в паху. Потом Анна вычитала, что полезно постоять на голове, чтобы приток улучшить, и после этого сразу приступать к выполнению супружеских обязанностей, но в строго определенной позе. Ага, после стойки на голове вообще ничего не хочется, не говоря уже о супружеском долге.