— В Алване, — вставил Базиль, вспомнив название ближайшей деревни на побережье.
— Давно были? — не успокоился арбалетчик.
— Да с месяц назад, — как можно беспечнее произносит Айша. — А что делают тут доблестные воины?
— Нет, это вы что здесь делаете? — изумленный до глубины души наглостью вопроса, спросил воин.
— Я же сказала — возвращаемся домой!
— Я вам не верю, — хмуро бросил сержант (теперь Базиль, наконец, вспомнил, какое звание означали золоченые нашивки ствангарца). — Думаю, вы меня обманываете. Я могу сказать командованию, что вы тут шпионили в пользу врага. После чего передам командиру, и он поступит с вами, как полагается по законам военного времени. Добровольное признание облегчит вашу участь.
Айша ойкает и зажимает рот ладошкой. Одно дело — дурачить разжиревшую, обленившуюся рыночную стражу, способную лишь собирать мзду с торговцев, и совсем другое — попасть под обвинение в измене и шпионаже в пользу врага на поле боя. Тут светит кое-что посерьезнее ночи в городской тюрьме, и даже порки на площади…
— Отправлю к командиру, он вас допросит по-настоящему. Учтите — при попытке к бегству солдаты будут стрелять на поражение. Не советую.
Впрочем, сержант не только угрожал. Базиль и Айша получили теплые штаны, плащи и сапоги, за что искренне благодарны благодарны ствангарцам. Конечно, одежда велика, но впервые после появления в Поле Последнего Дня они не дрожат от холода. Если еще доказать, что они не имеют ничего общего с неведомыми врагами, дерзнувшими схватиться с имперской армией, будет совсем хорошо.
Отряд спустился с холма и, огибая поселок по широкой дуге, поехал в расположение главных сил и командования. Узенькая тропинка вилась змеей, петляя между заболоченными полянами. Отсюда до поселка значительно ближе, и теперь эрхавенцы смогли рассмотреть его получше.
Бросается в глаза удобное с военной точки зрения положение поселка. Саггард находится на высоком, довольно крутом холме. Поселок огибает неширокая, но быстрая и явно глубокая речка Лейатри. Домов много, они сложены из прочного местного камня. Базилю воевать еще не доводилось, но главное ясно и ему: если тут с толком укрепиться, правильно распределив силы, можно выдержать осаду хоть целого полка. А если еще взять заложников…
Жителей не видно. Не показываются на глаза и таинственные захватчики. Если бы из труб не шел дым, не плясали на волнах рыбачьи шаланды, поселок казался бы вымершим. «И все-таки, кто напал на ствангарцев?» — гадает Базиль. Как бы то ни было, а ствангарцы — союзники Эрхавена (по крайней мере, были до недавних событий), кто бы на них не напал, едва ли они желают добра и Эрхавену. Надо помочь ствангарцам… Но как?! Как хотя бы убедить их в том, что они — не враги? Ведь у северян есть веские основания полагать, что они подосланы противником. Даже летом по Полю просто так не бродят, тем более в легкой одежде. Тут уж не захочешь, а заподозришь…
Дважды попадались выставленные ствангарцами небольшие пикеты: пешие взводы, усиленные небольшими полевыми пушками. Базиль подивился было, как с такими силами они будут штурмовать большой поселок, но тут они подъехали к той части, которая не прикрыта рекой, и все стало ясно. Тут находилось две полноценные роты и четыре орудия. Что ж, командира ствангарцев можно понять: он не собирается гнать своих бойцов в ледяную воду под обстрелом противника, а потом с боем закрепляться на берегу. Настораживает одно: что понятно ствангарцам, должно быть ясно и неприятелю… Хотя дед говорил, со ствангарской армией на равных могут драться только войска Атаргов, а в этом ошибиться или соврать он не мог. Будем надеяться, ствангарцы справятся.
— Если там Атарги, они точно догадаются, — все-таки произносит Базиль. — И прежде всего позаботятся об этом участке. Надо часть сил перебросить в другое место.
— Мы прорвемся, у нас пушки, — возражает командир конвоя и тут же соображает, что говорит с подозрительным бродягой, возможно, и вражеским шпионом. — Разберемся без лазутчиков!
Базиль счел за лучшее замолчать, остаток пути шли молча. Наконец подъехали к холму, с которого поселок виден, как на ладони. Улицы по-прежнему пустынны, но ясно, что подступы надежно охраняются.
На холме трепещет от порывов холодного ветра большой шатер, его охраняют четверо солдат с копьями. Офицер называет пароль, отряд пропускают внутрь без помех. Разве что проверяют, крепко ли пленники связаны.
— Заходите, — раздается из палатки громкий, хриплый голос, способный перекрыть грохот канонады и лязг стали.