Здесь же был и амир. На мешках лежали два автомата, сабля и свернутый ковер. Реквизиты для нехитрого театрального действа.
Увидев пленных, амир сказал очкарику:
– Быстрее! У тебя все готово?
– Плохой свет, – ответил тот.
– Это не важно. Снимай!
Боевики расстелили ковер под флагом. Двое в масках взяли оружие и встали по обе стороны флага, создавая массовку.
– Быстрее. Ставьте их сюда! На колени!
– Какой ты правоверный, если ставишь брата на колени? – упрекнул амира Сергеев.
– Замолчи! Иначе я отрежу тебе язык. Все готово?
– Да. – Очкарик занял место за камерой.
Амир взял саблю и приказал:
– Снимай!
На камере загорелась красная лампочка, очкарик показал большой палец.
– Я, амир аль-Усман, моджахед и раб Аллаха, взял этих людей в плен при проведении военной операции. Они приехали в Пакистан, чтобы оказывать помощь местным отступникам и нести зло мусульманам. Это шпионы! – Амир говорил скороговоркой, глотая концы слов. – Нападая на народ Аллаха, оскорбляя и унижая его, вы причинили нам вред. Чтобы компенсировать его, я требую десять миллионов американских долларов, по пять за голову каждого из этих нечестивых. Если за тридцать дней вы не соберете деньги и не привезете их в Пакистан, то мы принесем этих неверных в жертву Аллаху. Это будет не месть, а только лишь правосудие именем Всевышнего. Если же кто-то из вас попробует забрать этих презренных животных силой, то они будут принесены Аллаху немедленно. Тех, кто придет сюда с оружием, постигнет та же участь. Нет Бога, кроме Аллаха, и Мухаммед – пророк Его!
Брат, стоявший за камерой, резко опустил руку.
– Нормально?
– Да, можешь посмотреть.
Амир подошел, просмотрел ролик на откидном экране.
– Спасибо, брат. Перекинь на флешку, и пусть тобой будет доволен Аллах. А этих неверных верните обратно, пусть сидят в овчарне.
– Да, эфенди! – Старший из боевиков почтительно склонил голову.
Они подняли пленных и пинками погнали их на выход.
Уже на улице Сергеев отчетливо сказал:
– Вы думаете, что идете по пути Аллаха, но ваша тропа ведет вас прямиком в ад, к дереву зам-зам. Аллах не даст вам спасения, ваше пристанище в огне.
– Что ты сказал?!
Невысокий боевик, который говорил по-русски, подскочил и изо всех сил ударил Сергеева прикладом. Тот упал. На него немедленно набросилась вся стая и принялась пинать.
– Что происходит? – спросил амир, вышедший из помещения на шум и крики.
– Этот неверный оскорбил Аллаха, произнес Его имя! Он сказал, что наша дорога ведет прямиком в геену!
Амир хмыкнул.
– Поднимите его.
Сергеева подняли, амир подошел ближе.
– Я говорил тебе о том, чтобы ты не смел осквернять имя Аллаха, произносить его вслух. Ты неверный, а если когда-то и был мусульманином, то давно предал истинную веру!
– Кто ты, чтобы судить об этом?
– Клянусь Аллахом! – сказал амир, доставая нож. – Свои деньги я все равно получу, будет у тебя язык или нет.
– Как ты смеешь лить кровь в доме, где тебе предоставили приют! – раздался громкий и уверенный голос.
Амир резко развернулся. Между домом и дувалом стоял шейх Джавад, а за ним – боевики, вооруженные автоматами. Это был отряд ополчения племени, шейхом которого был Джавад. Этих боевиков оказалось столько, что с того места, где стоял амир, невозможно было сосчитать их всех по головам.
– Это мой пленный! – нагло сказал амир. – Мне решать, что с ним делать.
Вождь племени покачал головой.
– Это не пленный. У тебя не может быть пленных, ты просто украл человека. Ты не воин, а убийца и бандит. Ты и в самом деле не идешь по пути Аллаха. Тропа, по которой ты шагаешь, ведет в ад, прямиком к дереву зам-зам.
– Что ты знаешь о джихаде, старик?! – крикнул амир, стараясь произвести впечатление скорее не на шейха – его-то голосом не проймешь, – а на тех воинов, которые стояли за ним, сжимая в руках винтовки и «калашниковы». Они были молоды, но лица их оставались непроницаемыми, суровыми.
– Я знаю то, что двое из моих сыновей вышли на пути Аллаха, и сейчас они шахиды. Но мы не добились ничего, кроме горя и страданий. Это все потому, что Аллах наказывает всех нас за таких негодяев, как ты.
Амир понял, что так ничего не добьется.
– Посмотри на этого неверного! – крикнул он, показывая на заложника. – С чего ты взял, что он правоверный? Этот негодяй говорит, что хочет делать намаз, чтобы поиздеваться над нами, теми, кто искренне верит. Он не хочет, чтобы ему отрезали голову, но, оставшись наедине со своими шайтанами, оскорбляет Аллаха и смеется над Ним!