Открыв глаза, я резко выдохнул и прыгнул вперёд.
Сердце ухнуло в пятки, а ладони мгновенно взмокли — стоило оторваться от островка, как показалось, что я не долечу.
«Интересно, а что будет, если пролетишь между плывущими внизу мирами?»
Мысль молнией пронеслась в голове, а в следующий миг, я влетел в воронку.
— Любопытно…
Я стоял в обгорелой комнате и с интересом рассматривал закопчённое ростовое зеркало.
Каким чудом оно пережило остальной замок, я не представлял.
Собственно говоря, закопчённое и запыленное зеркало, да камин — единственное, что вообще осталось целым.
Все остальное сгорело в давнем-предавнем пожаре или пало жертвой неумолимого времени.
Я уже несколько часов бродил по полузасыпанным песком развалинам этого то ли замка, то ли дворца, и никак не мог понять, что же мне делать дальше.
Все мои Пространственные карманы с артефактами, сухпайком и боеприпасами приказали долго жить. Видимо, такова была плата за транспортировку Ворона.
Единственное, что у меня осталось — привязанные к татуировке УГ, Ураган, лазерный пистолет, клинок Макса да… шахматы с деревянными наручами.
И это, к слову, было странно.
Я совершенно точно помнил и знал, что шахматные фигурки валялись у меня в основном Пространственном кармане или, как я его называл, Инвентаре.
А наручи я вообще сунул куда-то, даже не задумываясь, куда. Выходит, они тоже отправились в Инвентарь.
Вот только откуда он взялся, если жемчужная комната высосала все остальные накопители и артефакты?
Можно было бы заглянуть в какую-нибудь информационную справку, но как бы я ни напрягался, никаких уведомлений я не видел.
Словно ножом отрезало…
Помимо этого, я не мог посмотреть свои ранги и умения и даже список заданий.
В конечном счете, я решил, что шахматы хранились в моем личном Пространственном кармане, который появился после поглощения ученического амулета.
То, что у меня есть независимый от накопителей и артефактов Пространственный карман — это плюс.
А вот потеря всех моих припасов — это минус. Огромный, жирный минус.
Особенно, учитывая, что развалины, в которых я оказался, находились в… пустыне.
Как я это понял?
Да просто выбрался из закопченной комнаты с зеркалом и камином, прошел по полузасыпанному песком залу, вышел в какой-то коридор, затем в ещё один зал.
И уже только там поднялся по полуразрушенной лестнице на второй этаж и увидел ночное небо.
Дальше все было просто — вскарабкался на самый высокий кусок стены и осмотрелся.
Ну а поскольку снаружи было прохладно, пришлось вернуться в ту самую комнатку, где я появился, усесться перед зеркалом и устроить мозговой штурм.
— Итак, — я вывел на грязном зеркале цифру «один». — Я в пустыне без воды и еды.
— Далее, — на пыльном стекле появилась цифра «два». — Мой УГ разряжен.
Этот момент я проверил первым делом. Достал свой доспех… и тут же убрал его обратно.
И почему я так невзлюбил магию? Сейчас бы хотя бы смог его зарядить…
— У меня есть, — цифра «три» получилась, на загляденье, красивой. — Ураган с шестью гранатами и лазерный пистолет с одной энергоячейкой. А, ну и меч.
Ситуация вырисовывалась довольно неприятная.
И если недостаток боезапаса я с легкостью мог пережить, то отсутствие еды и воды… удручало.
Как искать в пустыне воду, я не имел ни малейшего понятия, поэтому все, что мне оставалось — выбрать сторону света и идти вперёд, в надежде добраться до людей.
О том, что весь Порог превратился в безжизненную пустыню, я старался не думать.
— Ну что, Михаил, — я посмотрел на свое тусклое отражение. — У тебя два варианта. Или сейчас завалиться спать на остаток ночи и день, и только потом выходить в путь, или идти сейчас.
Отражение скорчило недовольную мину, и я согласно пожал плечами.
— Нет, ты конечно можешь попытаться найти какой-нибудь тайный ход или стелу, или схрон с припасами, или, на худой случай, оазис…
Отражение усмехнулось, а я, немного подумав, добавил.
— Какой-нибудь караван или странствующий маг тоже пойдет.
Зеркало промолчало, а мое отражение вернуло мне укоризненный взгляд.
— И я так думаю, — кивнул я и, бросив прощальный взгляд на зеркало, направился к выходу.
Ночь только начинается, и чем больше я пройду, тем выше мои шансы наткнуться на людей до того, как я начну бредить от жажды.
На север мне идти не хотелось, с запада я ощущал смутную угрозу, а юг в моем представлении ассоциировался с жарой.