Как только машина отъехала достаточно далеко, Доминик перестал улыбаться. Он смотрел не отрываясь, как «фиат» следует причудливым изгибам дороги, потом вошел в дом. Спустя три минуты он говорил по сотовому, заказывая рейс на Париж. Кара считала его плейбоем, и он не смог разубедить ее в этом. Теперь же назло ей и себе он будет делать то, что лучше всего умеет плейбой, — предаваться наслаждениям. Даже вопреки велению сердца.
Глава 6
— Я не понимаю, что с тобой происходит! — возмущенно говорил Гил, вцепившись в руль обеими руками. — Это так не похоже на тебя: уехать с мужчиной, которого ты едва знаешь! Ведь ты понимала, что ему нужно от тебя только одно!
— А ты не допускаешь мысли, что мне могло быть нужно от него то же самое? — бросила Кара. Сейчас ее мало интересовало, что думает о ней Гил.
— Но ведь нам было хорошо вдвоем, разве нет? — спросил тот чуть тише. — Да что в нем такого, чего не хватает мне?
— Я не сумею объяснить. Сначала, я страдала от того, что оказалась не нужна тебе. А он помог мне справиться с одиночеством.
— Но почему это не прекратилось, когда я позвонил тебе? Я же хотел, чтобы мы были вместе! — В голосе Гила Кара расслышала растерянность и обиду. — Я знал, что виноват перед тобой. Оставил тебя одну, решая вопрос с Лайзой, но я хотел все исправить. Почему ты не дала мне шанс?
— Мне не нужны твои извинения, Гил. Мне была нужна твоя любовь. А ты отдавал ее своей бывшей жене.
— Да‑да, я знаю. Но я был в замешательстве. И потом, многие мужчины сомневаются в самый последний момент.
— Если мужчина любит, его не посещают сомнения, — с упреком сказала Кара.
— Я так понимаю, что о свадьбе больше речь не идет?
Кара впервые посмотрела на Гила.
— А ты все еще хочешь жениться на мне? — усмехнулась она.
Гил молчал, глядя на шоссе. Он не знал, что ответить.
— Все правильно, Гил, — вздохнула девушка. — Я не смогла бы выйти за тебя теперь. Мне не по душе, когда выбирают между мной и другой женщиной. Да и ты вряд ли захочешь этого, после того как нашел меня у Доминика. Хочешь совет? Даже если нет, я все равно скажу: возвращайся к Лайзе. Твое место рядом с ней.
Гил затормозил, и машина остановилась на обочине.
— Я не собирался исповедоваться, Кара. Но раз уж так сложилось, наверное, стоит рассказать. Я и Лайза… мы, встречались время от времени. Нам тяжело вдвоем, но отпустить друг друга мы не можем. Жить вместе у нас не получилось, а расстаться мы не в силах.
— Зачем же ты сделал мне предложение?
— Я надеялся, что ты, поможешь мне избавиться от наваждения и я забуду Лайзу.
— Выходит, ты спал с ней, и при этом мы… Бог мой, как я была наивна! Вот почему, ты не хотел съезжаться до свадьбы! Значит, Лайза забиралась в твою постель, как только я покидала ее?
— Я не хотел причинить тебе боль, ты дорога мне, Кара! Я боролся с собой и искренне ждал нашей свадьбы. Я надеялся, что семейная жизнь и наши будущие дети сблизят нас. То, что происходит между мной и Лайзой, — безумие. Я хотел порвать с ней, поверь, но моих сил не хватало, и потому мне нужна была помощь. Свадьба…
— Ничего бы не изменила, — заключила Кара устало. — Я рада, что сомнения заставили тебя бросить меня. Иначе я обрекла бы себя на несчастливую семейную жизнь. Все, что произошло, к лучшему. Удивляюсь только, почему ты вообще стал искать меня!
— Я и не хотел этого делать. Узнав, что ты покинула «Одиссей», я решил, что не стану разыскивать тебя. Но, обнаружив, с кем ты уехала, я хотел образумить тебя. Доминик Домейни использовал бы тебя и бросил, и ты снова пострадала бы. Я должен был уберечь тебя от ошибки.
Кара даже фыркнула от возмущения:
— Спасибо за заботу! Медвежья услуга. Я все равно собиралась домой через день или два, так что твое вмешательство не требовалось. Но, ты не прав насчет Доминика. Он очень внимательный и хороший человек…
— Господи, Кара! Неужели ты влюбилась в него?! Значит, я все‑таки опоздал.
Гил завел мотор. Машина вновь заскользила по извилистой трассе.
Кара молчала. Невыносимо было думать, что оба ее романа оказались просто фарсом. Гил никогда не любил ее, она была для него лишь средством к достижению цели. Пока она планировала свое будущее с ним, он спал с бывшей женой. Скорее всего, он и после свадьбы встречался бы с ней. Узнай Кара об этом раньше, ее бы раздавило это, но сейчас она чувствовала только сожаление и, как ни странно, облегчение. Возможно, надо было поблагодарить Доминика.
Как ни посмотри, от ее романа с ним были только плюсы. И все же один огромный минус существовал — возвращение из мира грез в мир обыденности и рутины. Со временем боль утихнет, и чувство потери поблекнет, но сейчас мысль о разрыве тупыми тисками сжимала сердце.
— Мне жаль, что все так вышло, Кара, — сказал Гил.
— А мне нет. Ты давно живешь двойной жизнью? Зачем ты звонил мне на «Одиссей», если не любил меня и не собирался жениться?
— Но я собирался! Я знал, что с Лайзой у меня ничего не выйдет. Мы постоянно ссоримся. Брак с тобой был бы другим — спокойным, а не безумным.
— И ты продолжал бы встречаться со своей бывшей женой у меня за спиной, — горько сказала Кара.
— Ты не можешь утверждать это! Даже я не могу знать, как все сложилось бы. Это спорный вопрос. Я признался тебе в изменах, но и ты повеселилась на славу, не так ли? О свадьбе теперь не может быть и речи. Мы не смогли бы доверять друг другу и жили бы в постоянных подозрениях…
Кара прервала его:
— Так куда мы сейчас?
— В Рим. Я заказал билеты на самолет до Майами. Вылет завтра. Ты отдохнешь пару дней дома, а потом вернешься к работе.
Кара откинулась на сиденье и закрыла глаза. Она загнала воспоминания в самый дальний уголок сознания, чтобы они не тревожили ее, пока она не будет готова вспоминать.
Сжимая в руке последние номера конкурирующих изданий, Кара вошла в свой офис, кивнув секретарше. Прикрыв за собой дверь, она устало опустилась в кресло и разложила журналы на столе. С обложек лучезарно улыбался Доминик Домейни. На одной из них, он был сфотографирован с юной голливудской старлеткой, буквально повисшей на его руке. Другая, изображала его в паре с известной итальянской моделью. На каждом снимке Доминик с обожанием смотрел на спутницу. Каре было до боли знакомо это выражение его лица.
Он обаятельно улыбался, так что от уголков глаз разбегались веселые морщинки, и все же… Кара заметила в его глазах какое‑то новое, странное выражение. Словно легкая тень легла на лицо. Как будто он старался выглядеть беспечным и довольным, но не мог полностью скрыть скуку.
«Ну, как можно увидеть все это на фотографии? — одернула себя девушка. — Нелепо обманываться».
Кара углубилась в статьи. Журнал «Стар» приписывал Домейни страстное желание сочетаться браком с темноволосой моделью. «Инкуайрер» заверял, что его сердце пленила длинноногая старлетка, и на сей раз Доминику не выпутаться из сетей.
Оба издания сообщали, что мистер Домейни исчез на пару недель, чтобы вернуться в общество с новыми силами, покоряя прекрасных женщин. Его спутницы на фотографиях стали первыми подвигами на этом поприще. Кара закрыла глаза. Она представила себя в объятиях Доминика. Когда они расставались, он утверждал, что влюбился в нее. Кара горько усмехнулась. Что ж, его любви хватило весьма не надолго!
— Сделать тебе кофе?
Кара подняла глаза и увидела в дверном проеме чернокожую секретаршу.
— Спасибо, Киша, — улыбнулась девушка. — Ты всегда знаешь, как поднять мне настроение.
Киша, вышла и скоро вернулась с горячим кофе. Она внимательно посмотрела на Кару, и от ее взгляда не укрылась бледность, ставшая спутницей Кары в последние дни.
— Как ты себя чувствуешь? Ты сама не своя с момента возвращения.
Теперь, уже все коллеги Кары знали о ее разрыве с Гилом и старались избегать этой темы, боясь ее расстроить.