— Я не просила о помощи, — сказала я.
Вырубающий вышел из своего корабля и уставился на нас.
— Вы были атакованы, — сказал он. — Они хотели съесть вас.
Рассмеявшись, одурманенная от шока, я согласилась с этим. Поющая осмотрела мою руку. Укус был чистым, неглубоким, но тщательным и покрытым слюной.
— Не обрабатывай его, — сказала я ей.
Она недоверчиво посмотрела на меня.
— Оставьте все так, как есть, — настаивала я.
— Что делать, если это инфекция или яд? — спросила она.
— Тогда мы сможем что-то узнать и броня позаботится об этом в будущем. Я жалею только о том, что мы испугали их. Оставь меня, я в порядке.
Она раздраженно взглянула на меня.
— Как прямому командиру, Биоскульптор, я должна вам подчиниться. Но я против того, что вы шли на такой риск.
— Я тоже, — кивнул Вырубающий.
— Думайте об случившемся так, как считаете нужным, — сказала я. — Но все решения в первую очередь я буду принимать сама.
Они оба приняли обиженный вид, и Поющая сказала упрямо:
— Я не вижу смысла в ваших поступках, Биоскульптор.
— Это потому, что ты больше заботишься о моем благополучии, чем об изучении истинных причин того, почему эти Предтечи находятся здесь, — ответила я. — Но именно это является нашей миссией. Я не отказываюсь от помощи назло вам.
— Почему же?
— Проанализируйте еще раз все то, что мы видели.
Поющая-о-Молодости склонила голову.
— Чувствуется ваши дружественные отношения с той старой женщиной. Прошу, оставайтесь в вашей броне, по крайней мере… в случае, если есть опасность.
Я сделала так, как она говорила, но не позволила проводить лечение моей анцилле, как говорила Поющая.
— Подождите немного, — сказала я. — Все это предназначено для какой-то доброй цели, я уверенна в этом.
— Здесь имело место насилие? — задала вопрос моя анцилла.
— Лучше спросить о том, почему она укусила только меня? — я предвкушала в произошедшем сияние некой интриги.
— Потому, что Поющая была облачена в броню, — сказал Вырубающий. Сложившаяся ситуация напугала его, и ему требовалось время, чтобы снова привести себя в равновесие. Как ни странно, но я чувствовала себя то довольной, то ликующей… счастливой. Что-то внутри моей раны… Токсин?
Нет, послание. Маленькое вознаграждение за то, что позволила быть укушенной.
— Ваше сознание туманится, Биоскульптор, — сказал Вырубающий. — Мы исправим это.
— Нет! Пусть все происходит. Дайте мне прочувствовать все это.
Вырубающий негодовал.
— Мы отвечаем за вас, Биоскульптор! Мы должны вернуться на «Отвагу». Если вы получили травму, если вы умрете…
Поющая протянула руку, чтобы успокоить его, и почтительно опустила голову.
— Посвятите меня в это, Биоскульптор.
— Посвятите нас обоих! — настаивал Вырубающий.
— Я чувствую себя хорошо. Непривычно, но хорошо. Давайте останемся здесь на некоторое время и посмотрим, что они будут делать дальше.
Мы стояли около кораблей и наблюдали за тем, как поселение успокаивается. Вторжение нашей техники никак не повлияло на их настроение. Жители вернулись обратно в свои дома, кроме старой женщины, смотрящей на нас через все поселение, разделявшее наши местоположения, с застывшим бледным лицом.
Ожидая.
Мы нашли Предтеч. У нас не было возможности узнать, помнят ли они что-нибудь о древнем флоте кораблей, или зачем они прибыли на эту планету. Но они были нашей единственной возможностью получить ответы. И судя по выражению укусившей меня женщины, нас ждали еще куда большие сюрпризы. Укус не был предупреждением. Это была прелюдия, испытание, возможно, один из вариантов простой диагностики.
Прикосновение является прямым и значимым, но история передается по-другому.
Ночные тени скользили по долине и растворялись в вершинах окрестных гор. Тусклый свет тысячи звёзд, красное и фиолетовое свечение Туманности Паука, размытый звездный молодой свет, будто пробивающийся сквозь слезы старых эмоций, поднявшихся высоко над землей. Вся планета погрузилась а в сумерки, в этом мире, где никогда не наступает полноценная ночная тьма, мы наблюдали за поселением, из которого сначала доносились несколько далеких криков, а потом… потом наступила тишина.