Колонны четников вышли на позиции. Всего их было тысяча двести человек. Шестью отрядами они расположились начиная от Герзово, через Драгнич — Подове и до шиповлянских возвышенностей. От верховьев Пливы до того места, где она соединяется с Янем, они устроили засады.
Дренко буквально свалился с седла. С трудом держась на ногах, он направился к водяной мельнице.
Ветер катил серые воды Пливы. Когда начало светать, стали видны крыши домов, колокольня плевской церквушки и орлы на скалах.
Дренко встал на колени, чтобы напиться.
Тимотий, звеня шпорами и держа в руке хлыст, обходил строй. Поручник стоял, опершись на большой камень, и курил. Когда приблизился Тимотий, он оттолкнулся от камня и стал по стойке «смирно».
— Все готово?
— Все.
Тимотий посмотрел на часы и бросил задумчивый взгляд на вершину скалы, где одиноко сидел орел.
— Сегодня мы свергнем плевского орла, — с усмешкой проговорил он. — Мы уже достаточно терпели.
— Как Дренко? Какие-нибудь перспективы есть? — спросил поручник.
— Сегодня причастится. — Тимотий посмотрел вниз, усмехнулся и, резко повернувшись, зашагал вверх.
На поляне стояла группа офицеров. На них были новые черные накидки. Офицеры смотрели в сторону опушки леса на другой стороне реки.
Тимотий поднимался быстро. Подойдя к офицерам, выпрямился, поздоровался и сообщил:
— Все готово.
— Давайте сигнал! Можно начинать, — проговорил высокий брюнет.
Над Пливой одна за другой взвились две яркие ракеты. Над горным массивом тянулись две полосы: желтая и зеленая. Две полосы дыма опоясали глубокую впадину Пливы серой аркой. Наступление началось.
На левом фланге наступлением руководил Томинац. Прижавшись к седлу, он несся по голому косогору и пьяным голосом кричал:
— Бей их! Бей!
В центру Тимотий обходил огневые точки. Бросал приказания. Вглядывался в разрывы на противоположной стороне.
На гребне Драгнича стоял Дренович и внимательным взглядом окидывал знакомый край.
— Перенеси огонь на Козилу. Плевске Подове держи под заградительным огнем. Тяжелые орудия расположи в направлении церкви!
В минометном взводе он сам устанавливал прицелы.
— Неточно! Лучше прицеливайся!
Ухали взрывы. Слышалась пулеметная стрельба.
Над Плевске Подове, как грибы, росли облачка дыма. Ветер развевал их. Пшеничные поля, израненные сталью, выбрасывали мягкие комья земли. Вскоре по опушке плевского косогора протянулась длинная полоса копоти.
Роты перешли в наступление. Томинац повел свои подразделения через мост на Муиджицы Дренович послал разведать мост через Пливу. Тимотий командовал своими подразделениями и подразделениями Дренко. Над головами солдат свистели пули.
На другой стороне по-прежнему все было спокойно. Огонь продвигавшихся вперед четнических цепей не вызвал ни одного ответного выстрела.
В расщелине скалы, которую прикрывал старый бук, стоял Шолая вместе с Мусой, Белицей и Проле. Последний мял в руках меховую шапку. Муса напряженно следил за ходом наступления. Белица комкал во рту сигарету. Все смотрели на левую сторону, откуда доносился пронзительный свист тех, кто переходил реку вброд.
— Неплохо было бы подцепить их прямо на воде, — заметил Проле.
В ту ночь Шолая, оповещенный о нападении, приказал быстро замаскироваться под склоном горы, обращенным к Пливе. Косогор он умышленно решил оставить пустым. Лес служил ему хорошим укрытием, но партизаны подвергались риску в случае, если бы их обнаружили раньше времени. Четники же были убеждены, что позиции партизан расположены на косогоре, и потому весь огонь обрушили на него. А косогор молчал.
— Сейчас можно было бы разбить их, — заметил Проле.
— Сейчас мы их только ужалили бы, и они еще сильнее остервенели, — ответил Шолая. — Ударили бы их немного по зубам, а они пришли бы в себя, нащупали бы нас, и тогда нам пришлось бы туго. Нет, мы их подпустим метров на пять и покосим так, что они больше никогда не поднимут головы.
Шолая стоял мрачный. Его острые глаза измеряли каждую прядь Пливы, захватываемой четниками.
— Это риск. Нас могут открыть.
— Без этого нельзя. Не откроют. Завязли они. По-прежнему ищут нас на косогоре. Дадим им перетащить все, что у них есть, на эту сторону. Плива будет нашей союзницей. Что не побьем, она поглотит, Им некуда будет деваться.
— Но риск велик. Они могут зажать нас в клещи, — продолжал Проле.
— Мы к такому привычные, — ответил Шолая. — Они с каждым метром теряют, а мы выигрываем. Наша задача — заманить их и зажать в клещи. Разделаем их под орех… Смотри, как смеются, визжат! Сукины дети! И за Мрконич, и за итальянскую колонну, посланную на Плеву, и за все остальное заплатят.