— Значит, сейчас начнется, — с тревогой в голосе проговорил Шолая, не отрываясь от бруствера окопа. Он внимательно вгляделся в красное, залитое потом лицо унтер-офицера и заключил: — Этот будет драться!
— Будет, — сказал Проле.
— По местам! — скомандовал унтер-офицер.
— Приготовиться!
Артиллеристы быстро заняли свои места.
— Расчет готов, — доложил младший унтер-офицер, стоявший около орудия.
— Посмотрим, как примут они наш гостинец, — сказал унтер-офицер и спрыгнул в окоп. — Заряжай!
Первый снаряд проделал путь от снарядного ящика до орудия и вошел в канал ствола. Клацнул затвор.
— Порядок, — сказал Шолая. — Посмотрим, что будет дальше.
Проле посмотрел на руки Шолаи, лежавшие на орудии. Они дрожали.
Стрельба быстро приближалась. Резко просвистел немецкий снаряд и взорвался в отдалении. Над косогором поднялось белое облачко выстрела танковой пушки. За ним второе, третье, а затем все заволокло дымом — грянул залп.
— Вот лупит!
— Тихо!
Немцы перенесли огонь на левый фланг, затем сильные взрывы стали раздаваться с правой стороны.
— По пехоте бьют, — определил унтер-офицер.
Артиллерийский огонь немцев велся по широкому фронту. Взрывы сотрясали землю и отзывались эхом в лесу. За грохотом канонады был почти не слышен шум самолета-разведчика, висевшего над позициями югославов.
Колонна танков пересекла границу. Машины рванулись с места, взметнув комья земли, и вышли на дорогу. За танками двинулись бронемашины, юркие мотоциклы, грузовики с мотопехотой. Колонну заволокло пылью, из которой временами вылезали башни танков и качающиеся из стороны в сторону антенны боевых раций.
— Внимание! — раздалась команда.
Из-за поворота показались три танка.
— Огонь!
Первый танк развернулся поперек дороги и преградил путь другим машинам.
— Огонь!
Второму танку снаряд угодил в гусеницу.
— Огонь!
Третий танк быстро развернулся и помчался назад, взметая за собой облако пыли.
Бой разгорался. В атаку пошла пехота. Две шеренги солдат, одетых в мышиного цвета форму, поднимались по косогору чтобы ударить с фланга. Танки вновь выстраивались в боевой порядок. Застучали пулеметы.
— Орудие на прежнюю позицию, — скомандовал унтер-офицер, показывая рукой на высоту, с которой орудие было снято два дня назад по приказу генерала. Оттуда немецкая колонна на дороге просматривалась во всю длину.
— Быстрей! — подгонял командир расчета.
Тащить пушку вверх было нелегко. Но плевичане старались изо всех сил. Свист летящего снаряда заставил их броситься на землю. Осколки снаряда застучали по кустам. Над местом взрыва поднялся столб дыма.
— Быстрей!
Наконец пушку вытянули наверх и стали торопливо окапывать. Земля хрустела под лопатами. Колешко притащил ящик со снарядами и поставил его на землю.
— Пусть каждый снаряд попадет в этих проклятых фашистов! — заклинал он.
Югославы вели сильный ружейный и артиллерийский огонь. В рядах гитлеровцев возникло замешательство.
— Готовы? — спросил унтер-офицер.
— Готовы, командир!
— Огонь!
Первый же снаряд попал в башню броневика. Из машины стали выскакивать немцы. Один, высунувшись наполовину из люка, повис вниз головой.
— Ура! — донеслось снизу. Югославская пехота перешла в стремительную атаку. Огонь достиг такой силы, что дорога кипела под ударами пуль и снарядов. Танки, упрямо продвигавшиеся вперед, стали поворачивать назад. Отступала и немецкая пехота.
— Беглым, огонь!
Снаряды противотанкового орудия один за другим вонзались в отступающую колонну. Когда основная часть немцев скрылась за гребнем высоты, на дороге остались груды разбитых машин, объятые дымом.
Шолая оторвался от пушки, рукавами куртки вытирая взмокшее грязное лицо.
— Воды! — попросил он.
Проле протянул флягу и сказал:
— Сейчас главное действие начнется, артиллерия ударит.
Шолая устало опустился на землю и произнес:
— Пусть бьет. Мы уже свое дело сделали.
XV
Так протекал бой за приграничные высоты и дорогу, имевшую важное стратегическое значение. Гитлеровцы еще дважды переходили в атаку и оба раза были отброшены. От их артиллерийского огня и налета авиации югославы потеряли около сотни людей, в основном пехотинцев.
Вечером, когда бой затих, на позициях появился седой полковник.
— Дети мои! — обратился он к артиллеристам, стоявшим в строю. — Вы возвеличили славу сербского оружия. — Голос его дрогнул. — Вы доказали, что наши солдаты могут одолеть и такую силу. Слава вам и спасибо. Вы удержали один из важных опорных пунктов фронта. — Оратор остановился. — А сейчас, — продолжал он после паузы, — вы должны отойти, чтобы снова стать как гранит за своего короля там, где потребуется. Слава вам! — Полковник быстро развернул коня и поскакал в тыл. Группа офицеров в полевой форме рысью тронулась за ним, и вскоре они исчезли из виду.