Всадники спускались по долине к Шипово.
Над Пливой стояла тишина. Только стая уток крякала в кустарнике возле речки. На далекой скале стервятник размахивал крыльями, готовясь броситься на добычу, которую давно выслеживал.
— Смотрите, пыль! — сказал Белица и бросил сигарету.
Шолая смял окурок, подтянул винтовку и посмотрел.
Из-за поворота приближался небольшой военный автомобиль. В нем сидели люди в форменных фуражках.
— Усташи! — произнес Проле и налег на приклад.
Он прицелился в одного из них. Белица, Влах и Муса спокойно перемещали дула винтовок, следя за приближающейся машиной.
Залп был мощным. Машина свалилась в кювет, перевернулась набок. Заднее колесо продолжало вертеться в воздухе, а потом остановилось. Под брезентом автомашины лежали трупы.
Шолая вытащил из-под сиденья автомат:
— Мало им! Они бьют безоружных, режут беспомощных. Батальон был бы, весь бы остался на дороге. Ух! Ненавижу! — Он толкнул ногой перевернутую коробку от пулемета и поднял ее. Нагруженный оружием, зашагал к дубовой роще.
Проле, Белица, Влах и Муса, забрав остальное оружие, пошли за Шолаей.
— А теперь на Шипово! — сказал Шолая, опуская груз на землю. — Хочу еще раз встретиться с таборником.
— Пошли на Шипово! По коням! — дал команду Проле.
Мысли о предстоящей схватке гнали его вперед. Усталости он не чувствовал. Его радовало, что основа будущего боевого отряда уже есть.
Шипово было видно как на ладони, слегка окутанное вечерней дымкой. По дороге, мыча, шел скот. Над зданием общины висел черный рукав усташеского знамени. Было тихо, безветренно, спокойно.
Всадники слезли с коней в дубняке, привязали их и пешком пошли вниз. Старались обходить открытые места, осторожно ступали по бороздам кукурузного поля и внимательно следили вокруг. Возле насыпи отстегнули гранаты и приготовились. Белица с ненавистью смотрел на усташеский плакат, Влах присматривался к тропинке между сливовыми садами, Муса сильной рукой пробовал прочность забора, можно ли через него перескочить. Приготовив гранаты к броску и глядя в мрачное отверстие открытых окон здания, быстро зашагали вперед.
Пронзительным эхом разнеслись взрывы гранат. Взрывы следовали один за другим, завывали, перекрывали ружейные выстрелы и людские вопли.
VI
Плевичане слушали залпы, взрывы и радовались победе над усташами.
— Вот хорошо! Пусть их проучат!
— Ну, братцы, и громит же Симела! Да он же все Шипово разрушит!
— Ну и пусть! Всем им там головы надо свернуть.
— Молодец, Симела! Вот это отомстил! За всех нас!
Остоя Козина, вытянув длинную шею, прислушивался к каждому взрыву.
— Вот этот взрыв в доме таборника. Этот — на базарной площади. А этот как раз на мосту возле Плевы, — сообщал он.
Йованчич стоял, опершись на ограду, и молчаливо жевал ус. Возле него Перушко, перепуганный, прислушивался к стрельбе.
— Этот Шолая всем нам подписывает смертный приговор. Что ждет нас завтра, кто знает? Что будет с нашими домами? Вот на заре появится панцирь-дивизия, и нам крышка.
— Приходится жить только сегодняшним днем. Лучше не думать о том, что будет завтра.
— Пожар начинается! — закричал Йокан, взобравшийся на дерево.
Скоро зарево пожара окрасило голубизну неба в ярко-розовые тона. Плевичане двинулись по направлению к Шипово, стали забираться на гору, чтобы лучше видеть пожар.
Поп Кесерич, скрестив руки, шептал в церкви молитву. А Бубало вместе со всеми спешил к зареву пожара над косогором, которое неодолимо влекло его к себе.
В полночь в Плеву въехали Шолая, Проле, Белица, Влах, Муса, а за ними шли пешком человек десять шиповлян с оружием на плечах. Трофеи были богатые: около двадцати винтовок, три короткоствольных автомата и семь легких пулеметов.
Плевичане загалдели:
— Ай да молодцы! Вот герои!
— Сколько вы их уничтожили?
— Еще немного — и самому Гитлеру придется наваливаться на Плеву.
— Посмотри, Остоя, ручной пулемет.
— Бог ты мой, люди, это же те самые винтовки, которые мы сдали!
— Да дайте же я вас поцелую!
Шолая и Проле слезли с коней. Они были грязные, усталые. Шолая жадно всматривался в толпу, увидел свою Зорку и бросил повод. Подошел к ней и спрятал свое лицо в ее ладони. Потом взял ее за руку и повел.
— Пошли домой…
— Симела, лошадь возьми! — крикнул Округлица.
— Я вернусь! — ответил Шолая.