— И не ждите от меня сострадания или милости по отношению к тем, кто хочет разрушить старые законы. Я солдат и им останусь. Самая дикая жестокость не является чрезмерной в борьбе за то, чтобы выжить, и этому правилу должен подчиниться всякий.
Спор между ними продолжался до позднего вечера. В ту ночь Дренко долго не мог заснуть. Мучила головная боль. Лишь перед рассветом он забылся в тревожном полусне.
Утром в село приехал Тимотий. О себе он возвестил криком и бранью уже при въезде в село.
— Как отдаешь честь офицеру, осел? Кто тебя так учил? — кричал он на кого-то.
Дренко выскочил на улицу и увидел, как Тимотий, изогнувшись в седле, пытался достать плеткой солдата, который стремился уклониться от ударов. На ходу застегивая ремень, Дренко поспешил к месту инцидента, чтобы остановить Тимотия.
Когда после этого они пришли в дом, Дренко обнаружил, что Тимотий пьян. Он помог ему снять шинель и предложил сесть. Тимотий сел и уставился на Дренко осоловелыми глазами.
— Значит, Шолая от вас ускользнул? — глухо спросил он.
— Да, ушел к партизанам, — ответил Дренко и, подойдя к столу, взял табакерку. — Курить хочешь? — спросил он.
— Да, — ответил Тимотий, беря табакерку из рук Дренко. — Как же вы допустили, что он сбежал? — спросил он.
— А что мы могли сделать? — вопросом на вопрос ответил Дренко.
— Убить его — вот что вы могли сделать. Могли бы задержать его, а его банду разогнать.
— Не так все это просто. Они ведь вооружены.
— Конечно, у них были винтовки. Но можно подумать, что ваши люди вооружены палками.
— Ты думаешь, надо было применить оружие?
— Во всяком случае, это было бы умнее того, что сделали вы! — почти крикнул Тимотий.
— Не кричи. Дело сделано, а после драки кулаками не машут.
Тимотий тяжело вздохнул и, склонив голову на стол, огорченно забормотал:
— Эх, жалко, что вы не убили Шолаю. И ты один в ответе за это. Еще в Мркониче я понял, что Шолая — бандит. Хотел тогда пристрелить его собственной рукой, да ты помешал. Мякиш ты, Дренко, мякиш. Ведь он теперь тысячный отряд соберет. И зачем только я послушался тебя?
Дренко смотрел, как пьяный Тимотий бился головой о стол, — зрелище было не из приятных.
К вечеру, протрезвившись, Тимотий уехал. Провожая его, Дренко сказал:
— Когда приедешь в следующий раз, прошу тебя, не бей солдат. Ты же раньше до таких вещей не опускался.
— Мало ли чего я не делал раньше! Тогда красные не расхаживали по нашим дорогам со своими знаменами. Как подумаю об этом, мутит меня, готов хоть в небо палить от злости.
На следующий день с утра пошел дождь. Небо заволокли густые облака. На дорогах и тропинках заблестели лужи. Солдаты сидели по домам. Луг за скотным двором, где они обычно собирались, был пуст и скрывался в тумане.
Глядя из окна на дождливое серенькое утро, Дренко чувствовал себя страшно одиноким и, чтобы развлечься, отправился к солдатам.
А на другой день в дом, где жил Дренко, ввалился поручник. Он тащил за воротник крестьянина.
— Стой смирно, осел! — злобно крикнул поручник, толкнув беднягу на середину комнаты. — Сейчас ты расскажешь, что за вздор молол солдатам!
На крестьянине был драный кожух, короткие штаны и высокие, до колен, толстые носки. Его лицо заросло густой бородой, голова была низко опущена, а глаза испуганно бегали по комнате.
— Он говорил солдатам, что командование четников не хочет драться с усташами и что лишь Шолая защищает народ, — гневно сказал поручник. — Утверждает, что у него сын в четниках и он хочет забрать сына домой. Мне совершенно ясно — это агент Шолаи.
Дренко попросил поручника отпустить воротник крестьянина.
— Не отпущу, пока не скажет всего, — воспротивился поручник.
— Да ничего я плохого не делал! — громко начал крестьянин. — Это Бубало наговорил на меня. Мы, господин офицер, почти три года враждуем с ним. Как раз в Юрьев день на Витороге моя собака покусала его стельную корову, а он за это сломал псу палкой шею. Но ведь с собаки какой спрос — ее сам господь бог создал, чтобы кусаться. Да и от коровы ей тоже попало копытом. Зачем же он вмешался! С той поры у нас и вражда. Я того пса, можно сказать, ценил больше, чем быка. Ни у кого на селе такой собаки не было. На волка с ней ходил. Вот и наговаривает на меня Бубало. Мы друг друга ненавидим, и ни один про другого хорошего не скажет. Он помнит про свою корову, а я про пса.