Ювелирный салон, названный в ее честь, располагался на центральной пешеходной улице города. Его стеклянные двери выгодно демонстрировали стильную обстановку внутри бутика, приманивая занятых шоппингом богатых любовниц, жен и дочерей местной элиты. Ева редко посещала собственный салон ближе к закрытию, но теперь, когда каждая минута стоила возможного успеха в поиске компрометирующих руководство нефтяной компании данных, Заболоцкая немного изменила свои планы. Захлопнув дверь своего родстера, она стянула солнечные очки и бросила их в сумочку, в глаза моментально бросились лучи яркого предзакатного светила. Под звон недавно купленной «музыки ветра» молодая женщина появилась в пустующем зале, редко пятничный вечер оказывается прибыльным, и персоналу остается лишь уныло дожидаться окончания рабочей смены. Ева была из той когорты людей, что испытывали искреннее сочувствие к тем, кто был вынужден каждый день – безвылазно – трудиться, чтобы была возможность прожить хотя бы текущий месяц. Ее до невыносимости раздражало, когда обеспеченные клиентки в личных беседах, жалуясь на сотрудниц бутика, использовали аргументы вроде: «да они же все равно будут работать», «если бы хотели, добились большего», «незаменимых нет». Заболоцкая уже давно перестала удивляться тому, как глубока пропасть между обычными людьми и «высоким классом», но бессмысленное глумление все еще выводило из себя.
Под звонкий перестук каблуков двигаясь по перламутровым напольным плитам в сторону пустого ресепшена, Ева вскинула бровь, едва увидела, как из комнаты для персонала спешно вышел охранник. Если бы едва-едва вернувшийся из армии парень заправлял футболку под ремень брюк, Заболоцкая промолчала – в конце концов, с кем не бывает, но местный цербер был хмур, почти зол.
– Ева Георгиевна, добрый вечер, – сквозь зубы прорычал он и встал у двери, демонстративно сложив руки за спину. Молодая владелица остановилась с тем же выражением лица и, задумчиво покручивая ключи в руке, отправилась в подсобку. От охранника она все равно не выудила бы никакой информации, парень был слишком неразговорчив. Ситуация складывалась максимально странная: ни одной девушки в зале, хмурый охранник. Ева сумела не создать образ жуткой хозяйки, по приезду которой следует разбегаться по углам, так что подобное поведение персонала и вправду было слишком подозрительным.
Что она ожидала увидеть там? Отсутствие девчонок, тайком убежавших за пару часов до конца рабочего дня? Возможно, но точно не рыдающего администратора в кресле со стаканом воды в руке и воркующую над ней вторую сотрудницу, пытающуюся хоть как-то успокоить коллегу. Они почти одновременно вскинули головы, едва Ева появилась в достаточно просторной, светлой комнатке.
–– В чем дело? – наплевав на приветствия, произнесла Заболоцкая, переводя взгляд ореховых глаз с одной сотрудницы на другую. Если бы в этот вечер владелица не решила навестить собственный бизнес, наверняка и не узнала бы о произошедшем. Их разговор продлился буквально считанные минуты, Ева со звоном швырнула ключи с сумкой в кресло и, игнорируя тихое бормотание и просьбы ничего не предпринимать, толкнула очередную дверь, только вела она не в общий зал бутика, а подвал.
Это было обязательное правило для игорного бизнеса – нужные люди должны знать о том, что под ювелирным магазинчиком располагается целый спектр специфических удовольствий, а люди, коим это знать не положено, должны оставаться в неведении. Заболоцкая поежилась, когда окончательно оказалась под землей, со стороны второго выхода сквозило, но соседняя надежная дверь в зал казино не пропускала ни наружный ветер, ни внутренний смог от кальянов и сигарет. Перед ней раздвинулись темно-изумрудные портьеры, Ева дала короткий знак сотрудникам фейс-контроля, и те безмолвно последовали за ней. Щелчки механизмов игровых автоматов перебивались не только криками увлеченных клиентов, но ненавязчивой музыкой и звоном бутылок в баре. Вокруг рулетки по обыкновению собралось общество тучных мужчин со спутницами – категория людей, которым даже в играх не хотелось включать голову. Аудитория у покерных столов была куда смышленее и интереснее, где-то дилеры только принимали ставки, а где-то игроки уже меняли желаемые карты в последний раунд торгов. Снующие туда-сюда инспекторы со знанием дела записывали ставки и озвучивали выигрыши. Если на поверхности царствовала атмосфера высокомерия и размеренности, то здесь можно было своими глазами увидеть, насколько низменны и поспешны люди в своих желаниях.