Вот он в философию ударился…
– То, что ничего плохого еще не совершал, вижу. Да и Мишутка другого бы сюда не привел. Звери лесные чувствуют это в людях.
При этих словах медвежонок отвлекается от игр со взрослым медведем, подбегает ко мне и в очередной раз облизывает руку.
– Чист ты помыслами. То ведаю. Не поселилось в тебе разложение. За зверя лесного вступился. Вообще, странный ты. Не такой, как другие пришлые. Есть в тебе что-то…
Старик о чем-то задумывается. Надолго так задумывается. Прямо зависает. А его зверушки безотрывно пялятся на меня. Мне становиться не по себе от этого.
– Ну, я тогда пойду? – осторожно интересуюсь я.
И так тихонечко отстраняюсь от, до сих пор выставленного в мою сторону, копья. И как у старика рука его держать не устала?
– Куда-и-то ты собрался? – брови деда изгибаются.
– Ээ… – немного подумав, вытягиваю руку с оттопыренным указательным пальцем в сторону, откуда пришел. – Туда.
– И чего там будешь делать? – прищуривается старый.
– К людям выйду, добро начну творить разное, защищать хороших, карать плохих, – быстро нахожусь с ответом я.
В ответ раздается громкое карканье. Это дед так смеется. Угорает он над моими словами с минуту. Затем заявляет:
– Не получится!
– Это еще почему? – удивленно спрашиваю его.
Даже обидно становится. По моему, у меня есть все шансы усилиться и научится сражаться по-местному. Пусть даже помру раз тысячу, но своего добьюсь. Тут то понимаю, что деда можно было и не опасаться. Ну, убьет. И что? Все равно потом воскресну.
Тем временем дед отвечает:
– А кому же ты там нужен? У людей славных доверия к тебе пока нет. Не примут. Порядка не знаешь, сражаться не умеешь. Телом слаб ты. Тебя молода девица неосторожно убить может.
На этом моменте мое лицо заливается краской. Старик в курсе инцидента, или это он так, пальцем в небо? А может действительно «видит» или «ведает»? Ведун все же. Рассказывал нам учитель по истории немного про эти темы. И про Олега Вещего, и много про что еще. Жалко, что не все уже помню.
А про доверие людей славных, это о чем? О репутации? Ее сильней повысить нужно, чтобы местные жители разговаривали с тобой? Скорее всего. А люди славные – это, я так понимаю, славяне. А по тексту игры – фракция Славянские дикари. Хм…
– Но в тебе я вижу дух сильный!
Что-о-о?! Меня хвалят?
– А из пенька, если приложить правильные усилия, можно вырастить дерево.
Из меня растить дерево? Главное не буратино.
Последнюю мысль, видимо, бормочу вслух.
– Можно и буратино, если от того польза будет. Ладно. Пойдем!
Последнее слово звучит неожиданно. То ли мне приказывают, то ли приглашают.
– Куда? – спрашиваю я.
– Домой, – как само собой разумеющееся произносит дед. – Накормлю тебя. Твой живот так громко ревет, что местные волки пугаются. А после расскажешь, как занесло тебя к нам.
Звери теряют ко мне всякий интерес и расходятся. Старик, хотя по бодрым движениям о нем так и не скажешь, разворачивается и начинает шагать вдоль здорового дуба.
Я, на всякий случай, внимательно оглядываюсь. Тут еще и волки рядом бегают?
Затем иду следом за новым знакомым. Как говорится: «дают – бери, бьют – беги, или хватай кирпич и кричи – За-ши-бу!».
Поесть я не против. А там, глядишь, дед что-нибудь интересное и полезное для меня расскажет.
Глава 6. Где Илюхе приходится слушать и слушать…
– А разве дом не здесь? – спрашиваю я деда, глядя, как тот продолжает обходить дерево стороной, и указываю на дверь в стволе дуба.
Старик поворачивается, смотрит на меня, как на душевнобольного, затем усмехается и произносит грубым скрипучим голосом:
– Хех! Зачем жить в дереве, когда можно в избе доброй?
– А… – пытаюсь задать новый вопрос, но дед перебивает.
– А дуб для простаков всяких суеверных. Таких, как ты, пенек.
Для антуража, что ли? А я то думал... Разочарование какое-то появилось. Надеялся попасть в дуб и посмотреть убранство. Фантазия уже такое там нарисовала…
Дед, тем временем, полностью огибает широкий ствол и проходит сквозь ряд здоровых разлапистых елей. Следую за ним.
А за елками открывается вид на еще одну поляну, окруженную густой стеной высоких деревьев. В ее центре на небольшом возвышении стоит дом из дерева. Высокий бревенчатый сруб. Двухскатная, крытая щепой, крыша. Венчает ее выступающий деревянный конек, украшенный замысловатым узором. Длинная лестница ведет на широкое крыльцо. Вокруг избы имеются еще несколько построек.