― Это тот Лео, с которым ты работаешь? ― спрашиваю я. ― Ты никогда не говорила мне, какой он горячий.
― Потому что это не так, ― начинает она, а потом пожимает плечами. ― Хотя, если тебе нравится такой тип, то возможно. Но он слишком стар для тебя.
Нет, не слишком, хочу ответить я. Он идеален.
Той ночью, когда я одна ложусь в постель и гашу свет, я думаю не о парне, с которым была на свидании, когда прикасаюсь к себе. Я думаю о Лео, его пронзительные голубые глаза смотрят на меня, в уголках его губ притаилась легкая улыбка. И когда я кончаю, то вспоминаю его слова:
― Мне понравилось.
Второй раз я встречаюсь с Лео шесть недель спустя. Я сижу в bácaro1, и дочь Валентины, Анжелику, только что похитили. У Лео в тот день тысяча дел, но он все равно находит время, чтобы проводить меня домой.
Мы почти не разговариваем. Лицо Лео мрачное, а я в шоке. Кто мог похитить ребенка? Почему? Я отчаянно волнуюсь, и мое сердце колотится от страха.
― С ней все будет в порядке? ― наконец спрашиваю я, стоя на пороге своей квартиры. Это глупый вопрос. Он знает не больше, чем я. Все, что он может сказать сейчас, ― банальность, пустые заверения, чтобы держать мой страх под контролем.
― Да, ― мрачно говорит он. В его голосе звучит поражение. Как будто он уже видел подобный сценарий и знает, как он будет развиваться. Ничем хорошим это не закончится, но он все равно сделает все возможное, чтобы предотвратить это. Я смотрю в его глаза и вижу в них непроглядную тьму, которая грозит утопить его. ― Я найду ее или умру, пытаясь.
В следующий раз я вижу Лео в июле на свадьбе Валентины. Моя подруга выходит замуж за Данте, любви всей ее жизни. Я ― одна из подружек Валентины, а Лео ― один из шаферов Данте. На нем смокинг, и он выглядит так же хорошо, как я помню.
Лучше.
Я не видела его несколько месяцев. Не знаю, почему. У меня такое чувство, что у него не все в порядке, но Валентина меняет тему каждый раз, когда я спрашиваю о нем напрямую. Мне следовало бы забыть о нем. За восемь месяцев я встречалась с ним всего дважды, но не могу выбросить его из головы. Он ― объект моих фантазий, сказочный принц в доспехах. Когда я закрываю глаза, то вспоминаю, как он смотрел на меня в нашу первую встречу, неприкрытый голод был в его глазах, и снова ощущаю сильную боль желания.
На приеме мы сидим вместе, но поговорить нам удается только поздно вечером. Музыканты исполняют медленные мелодии вперемешку с танцевальными хитами, когда Лео поворачивается ко мне.
― Не танцуешь, principessa?
― Principessa?
Он указывает на мое платье подружки невесты, бледно-розовое, пышное, украшенное блестками.
― Ты выглядишь сегодня как принцесса, красивая и сверкающая.
― Я не уверена, комплимент это или оскорбление.
Он наклоняет голову набок.
― Почему это должно быть оскорблением?
Потому что мои родители считают мой выбор профессии ошибкой. Потому что Франко, последний мужчина, с которым я встречалась, считал моду легкомысленной. Я не говорю ничего из этого.
― Если я выгляжу как принцесса, ― отвечаю я, жестом указывая на Валентину на танцполе, ― то как выглядит она?
Он колеблется.
― Она выглядит… счастливой.
Его голос звучит отстраненно.
― А ты выглядишь слишком задумчивым для такого радостного события. Ты в порядке?
― Я не должен быть здесь. Если бы не Данте и Валентина… ― Его голос стихает. ― Я не люблю свадьбы.
― Почему?
Мгновение мне кажется, что он собирается объяснить мне, но затем меняет тему.
― Это был комплимент, ― говорит он. ― В мире слишком много тьмы. Красивое и сверкающее напоминает нам, что все не так плохо. ― Он поднимается на ноги и протягивает ко мне руку. ― Хочешь потанцевать?
Я недостаточно хорошо его знаю, чтобы расспрашивать, и, кроме того, я не собираюсь упускать шанс потанцевать с Лео. Я беру его мозолистую руку, и мы выходим на танцпол. Как только мы это делаем, мелодия заканчивается и начинается другая, более медленная, о потерянной любви.
Лео притягивает меня ближе. Его правая рука сжимает мою, а левая ложится мне на бедро, легкое прикосновение, которое заставляет меня желать большего.
― Сегодня, как я вижу, никаких казусов с молниями. Жаль.
Мои щеки вспыхивают. Я выпила уже два бокала просекко, и оно ударило мне в голову. Близость Лео не помогает. Я остро ощущаю его тело, то, как он нависает надо мной.
― Ты меня дразнишь.
Улыбка подрагивает в уголках его губ.
― Только немного.
― Кроме того, ― добавляю я. ― Если бы у меня сломалась молния, тебе бы это понравилось.
Выражение его лица меняется.
― И всем остальным здесь тоже, ― рычит он. ― Нет, principessa. Я не делюсь. Поверь, если бы у тебя сломалась молния, любой, кто пялился бы на тебя, делал бы это на свой страх и риск.
Если бы меня спросили до этого разговора, возбуждают ли меня мужчины-собственники, я бы рассмеялась. Но невозможно отрицать мою реакцию на его угрозу. Мое тело пылает, и я дрожу. Я хочу Лео. Хочу его так, как никогда никого не хотела. Я набираюсь смелости и поднимаю голову, чтобы посмотреть на него.
― Я собираюсь уйти отсюда и вернуться в свою комнату. Хочешь присоединиться ко мне?
Впервые я говорю что-то подобное мужчине. Впервые я этого хочу.
Лео пристально смотрит на меня, в его глазах пылает огонь. Я жду его ответа, затаив дыхание.
А потом он говорит:
― Не думаю, что это хорошая идея, Роза.
Его отказ ощущается как пощечина.
На мгновение я перестаю слышать музыку и разговоры других гостей. Краснею, кровь шумит в ушах. Я никогда ни с кем раньше не спала, но я не наивна и могу определить, когда мужчина хочет меня. Лео холост и не состоит в отношениях, и, судя по выпуклости в его штанах, он определенно заинтересован.