― Нет, ― отвечаю я. ― Не хочу решать. ― Я прыгаю вниз, абсолютно уверенная, что Лео поймает меня. ― Ты контролируй это.
― Ты уверена?
― Абсолютно. Ты главный. ― Я смотрю на него сквозь ресницы. ― Хотите, чтобы я встала на колени, синьор Чезари?
Из него вырывается рычание.
― Черт, principessa. Ты сводишь меня с ума. ― Он толкает меня, пока моя задница не впечатывается в стекло. ― В любой момент ты скажешь ― стоп, и игра закончится. Понятно? ― я киваю, и он подается вперед, располагая руки по обе стороны от себя, словно заключая в клетку. Он наклоняет голову к моей шее, его губы заставляют меня дрожать. ― На тебе есть трусики?
Что это за вопрос?
― Конечно.
― Покажи мне, ― приказывает он, его теплое дыхание щекочет мне ухо. Он немного отстраняется, но его глаза не отрываются от меня. ― Подними юбку и покажи мне.
О. Боже. Мой. Все на танцполе увидят мою задницу. Да, я стою спиной к стеклу, но в каком-то смысле не иметь возможности видеть их реакцию едва ли не хуже.
И все же… Внутри у меня все сжимается от желания, а соски напрягаются, превращаясь в ноющие бутоны возбуждения.
Я вдыхаю и тянусь вниз, поднимая слои тюля. Мои трусики из черного кружева, ткань прозрачная, а вырез ― откровенный. Лео долго изучает их, выражение его лица совершенно спокойное.
― Сними их и отдай мне.
Я сглатываю. Это не для слабонервных. Сердце бешено колотится, когда я подчиняюсь. Избавившись от них, я протягиваю клочок кружева Лео и отпускаю подол. Он без комментариев кладет их в карман и хмурится.
― Я разрешал тебе опустить юбку?
Меня пронзает электрический ток. Когда-то я сказала Валентине, что «Казанова» ― это не мое. Я не понимала, чем привлекателен мужчина, отдающий приказы и ожидающий от меня повиновения. Но теперь понимаю. Пока мы находимся в этой комнате, мне не нужно принимать ни одного решения ― Лео сделает это за меня. Мне не нужно думать ― он справится с этим. Это должно сковывать, но это не так. Я чувствую себя свободной.
― Нет, синьор Чезари, это не так. ― Я поднимаю юбку и опускаю глаза. ― Мне очень жаль.
Он ставит стул посреди комнаты и садится в него.
― На колени, ― приказывает он. ― Лицом ко мне. Широко раздвинь ноги. Я хочу тебя видеть.
Щеки вспыхивают, я опускаюсь на колени, стараясь не выпустить юбку из рук. Он одобрительно улыбается.
― Очень хорошо, ― мурлычет он. ― Такая хорошая девочка. Тебе это нравится, principessa? Нравится ли тебе знать, что все в клубе заворожены твоим видом? Если я засуну палец в твою прелестную маленькую киску, ты будешь мокрой?
При напоминании о том, что люди смотрят, по мне прокатывается новая волна жара.
― Понятия не имею, ― бормочу я.
― Лгунья, ― обвиняет он. ― Ты знаешь, что бывает с лжецами, Роза?
― Нет.
― Их наказывают. ― Он хлопает себя по коленям. ― Я собирался быть с тобой помягче, но передумал. Иди сюда, principessa.
Он усаживает меня к себе на колени, прижимая спиной к своей груди, и заставляет повернуться лицом к окну. Я прекрасно понимаю, что все, кто находятся за стеклом, видят мою обнаженную киску. Но мне почему-то все равно. Мое внимание приковано не к незнакомцам снаружи, а к Лео.
― Раздвинь ноги пошире, ― неумолимо приказывает он. ― Я хочу, чтобы все видели, кому ты принадлежишь. ― Он вводит в меня палец, и мои мышцы сжимаются вокруг него. ― Чья это киска?
Похоть взрывается во мне.
― Ваша, синьор Чезари, ― задыхаюсь я.
Он вытаскивает палец и держит его перед моими губами.
― Ты не была уверена, что ты мокрая? ― спрашивает он хриплым голосом. ― Вот доказательство. Попробуй себя на вкус.
Мое лицо словно горит. И мое тело тоже. Я раздвигаю губы и жадно сосу его палец. Это так порочно, и я наслаждаюсь каждым моментом.
― Лео, ― всхлипываю я. ― Я хочу…
Он твердый. Я чувствую, как внушительная выпуклость его эрекции упирается в мою задницу, и я трусь о нее, отчаянно желая большего. Я хочу, чтобы он перегнул меня через скамью и трахнул, точно так же, как это делала со своим партнером одетая в кожу женщина со страпоном. Я хочу, чтобы он вошел в меня так сильно, чтобы я закричала. Я хочу, чтобы было больно. Я хочу заменить душевную боль последних нескольких дней этой более чистой и острой болью.
― Да, principessa, ― рычит он, его пальцы сжимают мои бедра. ― Скажи мне, чего ты хочешь. Его руки движутся вверх по моему телу. Он стягивает лиф, освобождая мою грудь от корсета, и проводит большими пальцами по набухшим, ноющим соскам. Я стону, беспокойно ерзая на его коленях, и он сильно щиплет их. ― Сиди спокойно.
Сам попробуй посидеть спокойно, хочу возразить я, но язвить не в духе игры, поэтому я прикусываю язык и остаюсь неподвижной, насколько это возможно, пока Лео поглаживает и пощипывает мои набухшие соски. Это невыполнимая задача. Наслаждение бушует в моем теле, а по ту сторону стеклянного окна танцуют люди, не обращая внимания на бурю, нарастающую внутри меня. Каким-то образом запретность того, что я делаю, делает все еще более возбуждающим. Что они видят во время вспышек стробоскопа? Я сижу на коленях у Лео, раздвинув ноги, и трусь о его член. Видят ли они, как сильно я хочу кончить? Видят ли они, как я близка к этому?
Лео засовывает два пальца в мою мокрую киску.
― Попроси разрешения, principessa, ― жестко говорит он, его дыхание обжигает мое ухо. ― Если ты хочешь испытать оргазм, я хочу, чтобы ты умоляла.
По моему телу пробегает дрожь. Мне не стыдно умолять. Я оставила это за порогом этой комнаты, когда отдала себя под контроль Лео.
― Пожалуйста… ― Умоляю я, мои мышцы сжимаются вокруг него. ― Пожалуйста, позволь мне кончить.